Бумажные доспехи

Донно неожиданно для себя почувствовал даже облегчение. Сколько уже можно перекладывать и переоформлять мертвые висяки.

— Шеф, — сказал он, — да я и сейчас могу, зачем до понедельника?

— Нет, — отрезал Артемиус. — Сейчас ты отстранен. Столичные из Дисциплинарного скоро подъедут, тут будет не продохнуть. Ты у меня и так проблемный, не надо глаза мозолить. Езжай домой, отдохни и даже не думай тут появляться.

— Сегодня же четверг, — с досадой сказал Донно.

— Ну, вот и отдохнешь сразу три денька! — бодро ответил шеф. — Другой бы кто завидовал, а ты все недоволен. Да, кстати, — круто сменил он тему, — тут на мой адрес не пойми что прислали. Кто писал запрос на эксгумацию неопознанного захоронения?

— На пустыре? — быстро спросил Донно.

Начальник кивнул, но бумаги сразу передавать не стал, подошел к тумбочке, где все еще лежала тетрадь для записи снов. Постучал острым когтем по обложке и сказал:

— А ведь я вспомнил, что там за история была. Вот от этих результатов.

Пятна крови

Лейтэ не отходил от Совы ни на шаг, и когда медсестра в травматологии на первом этаже попыталась его выставить из процедурной, замотал головой так, что в глазах потемнело.

— Оставь его, — добродушно сказал дежурный маг, которому осматривали разрезанную ладонь. Парня звали Рябинник, и он, казалось, совсем не боялся ни крови, ни выгнутой стальной иглы с синеватой нитью, которую достал врач.

Лейтэ поспешно отвел глаза, чтобы не смотреть.

Сову тем временем усадили на кушетку и помогли стянуть куртку и рубашку. Он оперся здоровой рукой о колено, опустив голову.

— Почему вы ничего не сделали? — тихо спросил Лейтэ, и прокашлялся: голос был чужой и хриплый. — Вы же умеете… а она обычный человек.

Сова поднял голову, и Рябинник с интересом поглядел на Лейтэ из-за медсестры, помогавшей хирургу. Глядели они оба так, будто мальчик сморозил совсем что-то несусветное.

— Я же не говорю… о чем-то опасном, — сказал Лейтэ. — Ну просто, замиралку какую-нибудь. У нас на курсе так шутят друг над другом.

— Она же обычный человек, — сказал Сова, будто это все объясняло.

— Так я и говорю… что-нибудь неопасное…

— Использование магии любого вида против лиц, не обладающих магическим индексом, даже в целях самообороны, является уголовно наказуемым деянием, — монотонно процитировал Рябинник, а потом подмигнул Лейтэ. — Да ты не переживай, пацан. Обошлось ведь все. В следующий раз просто беги подальше. Ну или дерись, драться руками-ногами можно.

— В следующий раз? — переспросил Лейтэ, и больше ничего не смог сказать.

— Это еще не самое страшное, — попробовал его успокоить Рябинник, — самое страшное сейчас начнется, когда примчится Дисциплинарный комитет и будет нас име… расспрашивать. Строго расспрашивать.

Лейтэ даже не слушал его, отошел к стене и присел прямо на пол, обхватив колени руками. Думать вообще не хотелось, но мысли непрошено лезли в голову, кружась и толкаясь.

Это же несправедливо.

Кто придумал такие законы? Почему с ними никто не борется?

А если бы эта тетка до смерти зарезала бы Сову и Лейтэ? Ее бы судили? Или так, отпустили бы?

Лейтэ прежде не обращал внимания на всякие политические штуки и митинги, которые в прошлом году постоянно проводили активисты, но сейчас вдруг понял, что к чему. Они как раз об этих вещах говорили, о Лейтэ и о Сове, и еще о куче других магов, которые на самом деле не все одинаковые, и не все могут что-то делать опасное.

Рябинник оказался прав: через какое-то время, когда они уже сидели в коридоре травматологии (из Дисциплинарного позвонили и сказали никуда не уезжать), приехали сначала полицейские из маг-бригады района, что-то измеряли, спрашивали и записывали. Сова говорил мало — ему было дурно от потери крови, и он просто сидел, откинувшись на стену и вытянув ноги. Рябинник отвечал за обоих и постоянно просил «не трогать пацана».

После них пришли двое из Дисциплинарного комитета города.

Женщина была крупной, стремительной, с глазами-буравчиками и короткой светлой стрижкой. Множество металлических украшений бряцало, когда она печатала шаги, и у Лейтэ даже засвербело в носу: все они были магическими. Мужчина, который ее сопровождал, сутулился и мягко улыбался, иногда подергивая плечом.

— Рассказывайте! — резко потребовала женщина, остановившись перед Совой, а ее спутник присел перед Лейтэ на корточки.

— Ты как? — тихо спросил он. — Помнишь меня?

Лейтэ неловко пожал плечами.

— Мы с тобой встречались около месяца назад, когда тебя хотели похитить.

И ведь надо же — последнее время тетки то и дело нападают на него. Если бы он ту, с собакой, не видел своими глазами, то подумал бы, что эта, сегодняшняя… не просто так напала.

Но Лейтэ плохо помнил те дни, когда все вокруг крутилось и менялось, поэтому он покачал головой.

Мужчина сочувственно улыбнулся, похлопал его по плечу и встал. Сова начал было рассказывать в очередной раз историю, и тут в коридоре появились еще люди.

Ингистани и пара его сопровождающих.

Женщина, однако, совсем не обрадовалась появлению коллег — а Лейтэ помнил, что они все из Дисциплинарного комитета.

— Что вам угодно? — спросила она.