Бумажный Тигр (III. Власть)

Лэйд со вздохом поднял копьё, уцелевшее в схватке. Он сам сделал его из деревянного торшера, вогнав в основание тяжёлый, выломанный из стены, гвоздь, но полагаться на него в серьёзном деле не стоило — это оружие не внушало ему надежды. Кроме того, у него был существенный изъян, куда более существенный, чем неудобное для броска древко и существенно сдвинутый в сторону острия баланс, превращавший метательный снаряд в подобие древнеримского пилума. Будучи изготовленным из тронутых скверной материалов, он и сам был подвержен трансформации, медленной, но неизбежной, как и все прочие вещи в царстве демона. Лэйд пристально осмотрел копьё, прежде чем положить его на плечо. Наконечник-гвоздь не претерпел видимых изменений, зато древко заметно потяжелело и утратило свою изначальную симметричность, а лакированное дерево расцвело серебряными прожилками, напоминающими не то мох, не то сеть капилляров. В скором времени наверняка превратится в какую-нибудь дрянь, которую даже противно будет взять в руки, но до тех пор ещё послужит ему и дай Бог, чтобы не подвело…

Но больше всего заботило его не оружие. А бутылка, торчащая в груде мусора, от которой он не мог оторвать взгляда. Отброшенная ногой твари, она к облегчению Лэйда не разбилась и даже сохранила большую часть своего содержимого.

Это опять может оказаться азотная кислота. Или чистый спирт, как позавчера. Или ртуть. Нечеловеческая фантазия демона подчас заставляла его наполнять бутылки самыми разными жидкостями, лишь малая часть из которых годилась для употребления.

Лэйд встряхнул бутылку и понюхал. Эта жидкость не была вином, она уже прошла трансформацию, но он и не надеялся обнаружить вино. Довольно будет и того, если она не окажется ядом. Жажда ворочалась в груди тяжёлой слизкой жабой, высушивая слизистую и превращая слюну в смолу.

Из-за сильнейшего запаха аниса и миндаля жидкость напоминала какую-то аптечную микстуру. Сделав глоток, едва не заставивший его застонать от наслаждения и выпить залпом всё содержимое, Лэйд пришёл к выводу, что жидкость масляниста, приторна, местами кисловата и отдаёт полынью, но, по всей видимости, безвредна. Или же убьёт его спустя несколько часов — этой вероятности он тоже не мог исключать.

Плевать. Главное, есть, чем утолить мучившую его жажду.

Лэйд не стал пить взахлёб, опустошая бутылку. Джентльмен тем и отличается, что даже оказавшись на необитаемом острове, вдали от цивилизации, не утратит манер и достоинства. Выискав казавшийся безопасным угол, Лэйд устроился там, поставив своё неказистое копьё так, чтобы можно было дотянуться рукой, и расстрелив на коленях чистую тряпицу.

Свёрток с сухарями внушал некоторую надежду своей основательностью, но Лэйд отчётливо ощущал, как тот тает, уменьшаясь день ото дня. Четыре сухаря в день — паёк, который он сам себе установил. Отчаянно маленький, недостаточный для того чтоб утолить точащее его чувство голода, лишь немного прибить его, сделав терпимым. Каждый сухарь был сокровищем, чью ценность невозможно было выразить ни деньгами, ни драгоценными камнями, ни даже платиновыми слитками. Лэйд осторожнейшим образом переломил сухарь надвое, подобрав пальцем крошки, и принялся медленно есть, запивая жидкостью из бутылки, аккуратно и степенно, будто присутствовал на званом ужине у архиепископа.

Может, сухари не самое питательное блюдо на свете, кроме того, они обладают столь незначительными гастрономическими достоинствами, что почтенный мистер Хиггс не отвёл им ни одного абзаца в своём монументальном труде, однако именно они хранили его от голодной смерти на протяжении последнего времени, когда вся прочая провизия окончательно пришла в негодность.

Иногда, блуждая по миру, который прежде именовался «Биржевой компанией Крамби», Лэйд делал самые странные находки, некоторые из которых выглядели причудливо, некоторые — пугающе и странно, а некоторые были попросту опасны.

Найденная им банка консервированной ветчины неестественно раздулась, источая из дыр окрашенную ржавчиной воду. Буханка хлеба поросла плесенью, но не обычной, а переливающейся всеми цветами радуги и едва слышно потрескивающей. Пухлый ананас, на первый взгляд не тронутый скверной и сохранивший свой естественный цвет, отрастил из нижней части пучок извивающихся щупальцев, украшенных на концах тончайшими перламутровыми шипами.

Всё съестное, что было в здании, превратилось в отраву или, в лучшем случае, не годилось в пищу. Всё, за исключением благословенных сухарей мисс ван Хольц. Лэйд разыскал их, хоть и поплатился за это парой неглубоких ран и чувствительным ожогом предплечья. Если бы не они…

Услышав шум в коридоре, Лэйд мгновенно положил руку на копьё, другой рукой прикрыв драгоценные сухари — его ухо безошибочно распознало в этом шуме треск обломков под чьими-то ногами. Ногами, обладатель которых определённо не значился в списке приглашённых Лэйдом к обеду гостей.