Бумеранг

Десятый, одиннадцатый, двенадцатый и тринадцатый дни после выезда из Сиднея мы успокаивали свои нервы, прогуливаясь в эвкалиптовом лесу вокруг кемпинга. Первое время мы, кроме того, частенько наведывались к мосту через Кайа. Несмотря на ясную погоду, уровень соды падал очень медленно, и мы решили не мучить себя зря. Владелец кемпинга Дан, обитавший в каком-то жалком сарайчике (я даже принял его поначалу за временную конюшню), пытался утешить нас тем, что засуха куда хуже. Он подробно рассказал о всех лесных пожарах, которые ему пришлось пережить. А их было много, чуть ли не больше, чем наводнений! Последний крупный пожар опустошил область в 1952 году, тогда-то и сгорели дом и хозяйственные постройки Дана. (Страховая компания не торопилась выплатить премию, вот они и жили в сарае.) В огне погиб весь скот. Дан и жена еле спаслись.

Во время прогулок мы видели несколько опаленных или обгорелых деревьев, но лес в целом был такой же высокий и зеленый, как по всему побережью. Поэтому рассказ Дана о сравнительно недавнем сильном пожаре удивил меня. Он объяснил, в чем дело:

— Совершенно верно, лес уцелел. А дело все в древесине эвкалиптов. Она такая плотная, что, как бы деревья ни обгорели, через несколько месяцев уже появляются свежие побеги. Но лесной пожар от этого ничуть не менее опасен. Здесь даже опаснее, чем в странах с хвойным лесом: очень уж быстро распространяется огонь. В листьях эвкалипта есть эфирные масла, их используют для изготовления лекарств. И сухое эвкалиптовое дерево воспламеняется мгновенно, будто пропитанная бензином тряпка. Даже при полном безветрии огонь молниеносно перебрасывается с кроны на крону, потом спускается вниз и принимается истреблять подлесок. Так что, если вы попадете в лесной пожар, ни в коем случае не спасайтесь бегством. Огонь распространяется во все стороны и все равно вас опередит. У наших соседей были две дочери, подростки. Когда начался последний пожар, они хотели уйти от него верхом на лошадях, но обе погибли. Мы с женой забрались в реку, только носы высунули, и отсиживались в воде, пока огонь не прошел дальше. Может быть, вы слыхали про страшный пожар в тридцать девятом году? Тогда сотни людей именно так спаслись, а человек семьдесят, которые пытались бежать, погибли. Запомните: как запахнет дымом, тотчас прыгайте в воду! Но только не следуйте примеру двух жителей из соседнего штата: они залезли в жестяную цистерну с водой и сварились.

Мы обещали Дану последовать его совету. К счастью, пока что в этом надобности не было. Лес был совсем еще мокрый, а грунтовая дорога, сменившая за Иденом асфальт, настолько раскисла, что колея тут же заполнялась водой. В этом мы убедились на следующий день, когда спустились к мосту через Кайа. Дан заверил нас, что река спала. Он явно преувеличил: поток еще перехлестывал через мост. Но Долли, как обычно, смело двинулась вперед, и мы чуть не вплавь форсировали реку. Был четырнадцатый день после выезда из Сиднея. На противоположном берегу тоже стояло два десятка машин; их владельцы рассказали нам, что почти неделю были заперты между Кайа и следующей рекой. Правда, последний в их колонне — он прибыл только что — ехал из Мельбурна уже без помех. Видимо, наши главные трудности остались позади. И хотя у нас было условлено держаться заодно до самого конца, тут нетерпение взяло верх — через несколько часов колонна сама собой рассыпалась.

Как только мы въехали в штат Виктория, началась отличная сухая дорога. По-прежнему шоссе окаймлял густой эвкалиптовый лес. Устроили привал на ночь всего в ста метрах от дороги, но нам показалось, что мы очутились среди дикой, нетронутой природы, перенеслись назад во времени на сотни, если не на тысячи лет. Это впечатление усиливалось при виде больших ящериц, которые бегали по зарослям. А когда в сумерках начали безумно хохотать кукабурры[16], мне даже стало не по себе. На Маруиу таинственная обстановка никак не подействовала, может быть, потому, что она слишком была занята погоней за ящерицами. Закончив в фургоне приготовления на ночь, я отправился к ней на лужайку помочь. Пока что Маруиа ничего не поймала. Ящерицы размерами не уступали ей, а бегали, словно борзые. Когда я пришел, Маруиа стояла неподвижно под деревом и смотрела вверх.

— Тихо, папа, осторожно… Там на дереве мишка сидит, — взволнованно прошептала она.

«Мишкой» Маруиа называла австралийского сумчатого медведя. В самом деле: вниз по стволу медленно сползал светло-серый коала. Не обращая внимания на нас, он продолжал спуск, пока не сел на землю. Затем так же неторопливо, точно во сне, побрел к соседнему эвкалипту, с черепашьей скоростью вскарабкался на него, выбрал себе ветку, удобно сел и принялся жевать листья. Только когда Маруиа окликнула его, коала удостоил нас своим вниманием. Но мы его не очень-то заинтересовали; он только сморщил свой носик и продолжал с отсутствующим видом уписывать жесткий эвкалиптовый лист.