Бумеранг, или Несколько дней из жизни В.В.

Доктор Олег Павлович тоже оказался непробиваемым, хотя и профессор, но вежливым и улыбчивым. Мог говорить только о лечении. Или берёг так премьера. Вставать разрешил только через день. Если всё будет хорошо. И то в присутствии медсестры или лечащего врача. И телефона у него тоже нет. Врёт, конечно, эскулап хренов. И телевизор, говорит, тоже не положено. Если позже только. И главврача сейчас в клинике нет, за границей, в Брно, на международный симпозиум врачей челюстно-полостной хирургии, сегодня утром улетел. Больному прописан покой и только покой. Неукоснительно. В этой клинике пациенты равны. Хоть сам президент, хоть король, хоть папа Римский, тонко пошутил доктор, но закончил серьёзно, — правила для пациентов одни. И никаких посторонних контактов, никаких встреч-разговоров. Только лечение, лечение и покой. И убежать нельзя, категорически, всё под охраной и глазами видеокамер. Кстати, подчеркнул доктор, в палате есть и душ, и туалет, и всё что нужно, но это через пару- тройку дней, а пока, постельный режим. Постельный. За всем присмотрит палатная медсестра. Обращайтесь к ней, не стесняйтесь… Милая симпатичная девушка, специалист.

— А вот и ваш завтрак. Диетический. — Прерывая поток не очень удобных для себя вопросов, обрадовано вскричал доктор, встречая фигуристую молодую медсестру с сервировочным столиком. — Если будут предпочтения, пожалуйста, продиктуйте, она заполнит карточку ваших личных пожеланий. Шеф-повар у нас лучший, таких в ресторанах нет. К обеду исполним. Приятного аппетита. — Пожелал он и быстро удалился. Его улыбка скрылась за дверью.

Не доктор, а ресторанный администратор какой-то, приподнимаясь на подушке — медсестра помогла — подумал премьер. Но завтрак был кстати. И не плох.

Пациент отвлёкся. Завтракал, но думал о своём. Первое, как долго он здесь? Второе, как там в правительстве? Третье, как отреагировал президент? Что вообще произошло? Это нападение? Терроризм? Пожалуй, и то, и другое. Значит точно 277-я статья УКа РФ террористу светит. От двенадцати до двадцати лет. А лучше бы расстрел. Обнаглели, сволочи. На кого руку подняли! Ничего, Генпрокурор раскрутит, мало не покажется. А учитывая мой статус, — пожизненно, либо смертная казнь, злорадно усмехнулся премьер. Можно ещё добавить и 278-ю, например, но и первой достаточно. Идиоты! Хрен вам. Не дождётесь. Кстати, а как там Останин, что с ним? Неизвестно. А как отреагировала Наденька, обе дочери, жена в конце концов… Позвонить бы…

Фигуристая медсестра столик укатила, появилась улыбчивая, но не разговорчивая пухленькая. Набрав в шприц какое-то лекарство, вколола в ягодичную мышцу, придвинула стойку капельницы, ввела в вену руки иглу и открыла краник…

Внимательно посмотрела на подвешенный флакон на стойке, на забинтованное лицо пациента, потом на экран одного из приборов, стоящих сбоку от кровати пациента, щёлкнула тумблерами…

— Отдыхайте, — пожелала она, — если что, нажмите вот эту кнопку, я услышу. — И вышла. Премьер, откинувшись на подушку, принялся было размышлять над неожиданно сложившейся с ним ситуацией, даже взгрустнул, но лекарство сделало своё дело, он уснул.

Так тянулось несколько дней. Поест, поспит, поест, поспит… На шестой день с лица сняли повязки. Доктор, теперь их было два, оба, как и медсестра, в халатах салатового цвета, удовлетворённо покачал головой, произнёс:

— Очень хорошо. Даже красиво получилось. Да, коллега?

Коллега согласился. А премьер не понял, что там очень хорошего.

— Что-то с моим лицом? — спросил он.

Доктора отрицательно закивали головами.

— Нет-нет, всё хорошо. Всё отлично. Лучше и быть не может.

Премьер пожал плечами. В теле возникла боль — в шее и плечах…

— А можно зеркало? — спросил он и добавил. — И сотовый телефон, и телевизор. Скучно. Лежать скучно.

Доктора поняли.

— Нет, телевизор нельзя, не положено. Пока. А вот книги, журналы, пожалуйста. Читайте сколько угодно. Какие вы предпочитаете? У нас выбор большой. И классика, и… любые…

— А как вы себя чувствуете? — отвлекая, спросил второй. — Что-нибудь беспокоит, кроме головы?

— Шея, правое плечо и руки…

— Вот как! А на рентгенограмме всё в порядке.

— Это остаточное. — Заключил Олег Павлович, профессор. — Пройдём повторно рентген, сеанс массажа и физиопроцедуры, будете как новенький. У нас великолепные передовые медицинские технологии, прекрасные врачи. Поверьте. Профессора с большим научным и практическим опытом. В России мы лучшие. Таких больше нет.

— Кремлёвка на несколько порядков ниже. — Подчеркнул другой доктор.