Бунт отверженных

– База, я – «Янтарь». Началось движение. Группа движется в сторону центра. Их десять человек, на шести мотоциклах. Все мотоциклы без государственных номеров, – понеслось в эфир.

– Близко не прижимайтесь. Будьте внимательны!

Неожиданно, для сотрудников наружного наблюдения, мотоциклисты свернули с дороги, ведущей в центр, и, сбросив скорость, дворами направились в сторону Архангельского кладбища.

– Они заехали во дворы. Двигаться за ними опасно, возможна расшифровка.

– Оставайтесь на месте и ждите команды. Их поведет второй экипаж.

Выехав из дворов, группа Тазиева, промчалась по улице Ботаническая в сторону кладбища. Заглушив моторы, они остановились у ворот кладбища. Ильяс слез с мотоцикла и направился в сторону озера. Не доходя метров тридцать до водоема, он достал из-за пояса обрез и дважды выстрелил из него в камыши, росшие вдоль берега. Картечь, словно бритва, срезала камыш и с шумом вошла в гладь озера.

– Ну как? – громко спросил его один из товарищей. – Впечатляет? Ты посмотри только, камыши, словно, косой скосило!

– Все нормально. Я сначала подумал, что у обреза неисправен спусковой механизм, а проблема, Ильдар, оказалась не в спуске, а в патронах. Так что выкиньте старые патроны и возьмите новые. Эти не подведут.

Зарядив обрез, он сунул его за ремень и направился к ожидавшим его ребятам. Они снова сели на мотоциклы и помчались в сторону центра. Не доезжая до «Кольца», группа неожиданно разделилась. Три экипажа направились в сторону Советского района, а три устремились в сторону улицы Чернышевского.

– База! Они разделились на две группы. Одна направилась в сторону площади Свободы.

– Держите группу Тазиева. Не исключено, что они проверяются.

Сделав небольшой круг на площади перед вокзалом, мотоциклисты снова на скорости устремились в сторону улицы Кирова.

– База, так и есть, проверяются, – доложил экипаж машины наблюдения. – Крутятся, уже трижды по одному маршруту проехали. Интересно, кто их инструктировал, как нужно проверяться?

Покружив немного по улице Кирова и, убедившись в отсутствии наблюдения, мотоциклисты свернули на улицу Сакко и Ванцетти и двинулись дворами в сторону ресторана «Волга». Около ресторана они остановились и стали совещаться. Тазиев снял шлем и повесил его на ручку мотоцикла. Вытащив обрез, он проверил его и снова засунул за пояс. Поправив куртку, он перешел дорогу и медленно направился к двери ресторана. Вслед за ним, страхуя его, к ресторану направился Ильдар. Ильяс сильно толкнул дверь, но та не поддалась.

«Похоже, закрыто», – решил он и с силой постучал в дверь ресторана.

Ждать пришлось недолго, к двери подошел швейцар. Он несколько минут возился с замком входной двери, прежде чем открыть ее. Лицо швейцара, обрамленное седой шевелюрой и окладистой бородой чем-то напоминало лик святого. Он был одет в мундир и напоминал царского генерала.

– Чего рвешься? – возмущенно произнес он, надевая на голову фуражку. – Раз дверь закрыта, значит, ресторан не работает. Вон на стене табличка висит, там все написано. Прежде, чем ломиться в дверь, нужно читать.

Стоявший рядом с Тазиевым молодой парень в потертых джинсах и ковбойской клетчатой рубашке неожиданно схватил швейцара за лацканы мундира и, рывком выдернув его на улицу, прижал к стене.

– Ты что, старик, не понял, кто перед тобой? Мы с «Тяп-Ляпа». Ты понял? Если начнешь снова «возбухать», я тебя прямо здесь и зарою.

Для большей убедительности он уперся ножом ему в живот. Старик явно испугался. Лицо его побелело. Сейчас, он жалел о том, что устроился на эту неспокойную работу.

– Я что, сынки, я ничего, – попытался оправдаться он перед ними. – Мне сказали закрыть дверь, я и закрыл. Кто я здесь – никто. Что скажут, то и делаю. Так что претензии не ко мне, а к директору.

– Ты, старый, дурака здесь не включай! Мы и без тебя знаем, кому и что предъявлять. Будешь много болтать, я быстро тебя выключу! Ты понял?

Старик затряс головой. Ильяс оттолкнул его в сторону и прошел внутрь заведения.

– Вы куда, молодой человек? – закричала на него уборщица. – Что, не видишь, что здесь моют полы? Вот нахал!

Не останавливаясь на крики обслуживающего персонала ресторана, Ильяс проследовал в кабинет директора. Он остановился перед кабинетом директора и взвел курки обреза. Толчком ноги открыл дверь, и смело вошел. За большим полированным столом сидел незнакомый ему мужчина лет тридцати пяти, внешне похожий на какого-то артиста, но для Тазиева это не имело никакого значения. Он направил на него ствол обреза, а затем спросил:

– Ты кто такой? Я тебя почему-то не знаю.

– А ты кто такой? Я тоже тебя не знаю. Я новый директор, назначен всего два дня назад.