Бунт призраков

– Ты не обработала пластинки, – шепчет он, и это не вопрос. Он видит правду на моём лице и наверняка прочитал мои мысли, как только я приняла решение. – Это и есть твой план?

– Здесь нельзя разговаривать, – шепчу я в ответ. Слишком много людей. Проходя мимо, я бросаю ему: – Но приготовься. Мы скоро уезжаем.

Позади меня мужчина примерно того же роста, что детектив, беседует со своей супругой. У него совершенно невыразительное лицо, похожее сразу на всех. Такие лица я первыми выбираю из стопки газетных вырезок, потому что, если прищуриться и взглянуть на его размытое изображение, его можно принять за кого угодно.

Мужчина замечает мой взгляд и кивает мне. Я поднимаю коробку, чтобы спрятать глаза. Живот крутит от волнения, и я делаю Джону знак, чтобы он не ходил за мной.

Я направляюсь в тёмную комнату, и пожилой господин, который приехал недавно, подходит ко мне и кладёт руку на моё плечо. Он кивает на коробку.

– Помочь?

– Нет, сэр. Мне не велено спускать с них глаз.

– Понятно. Удивительное явление, правда? – говорит он. – Духи на фотографиях. Кто бы мог подумать!

Он опирается на трость, сгорбившись под несуразным углом, и его серый пиджак такой старый, потрёпанный. У него толстые очки, а правое стекло запотело.

– Твои родители здесь? – спрашивает он.

– Вон там, – говорю я, показывая на группу гостей, и он кивает.

Я отстраняюсь от него и шагаю к тёмной комнате. Чарльз ждёт меня вместе с Маргарет, его пальцы робко прикасаются к её руке, и заметив меня, они тут же отшатываются друг от друга.

– Вот и ты! – говорит Чарльз, принимая коробку. У него округляются глаза, когда он замечает мою мокрую одежду и волосы.

– Лиза, что…

– Дверь в подвале распахнулась. Пришлось выйти во двор, чтобы запереть её.

Он кивает, довольствуясь моим ответом.

– Тебе лучше переодеться. Хочешь помочь мне с проявкой?

– Нет. Не сегодня.

Он забирает у меня коробку и исчезает в тёмной комнате. Маргарет уходит, а я бегу к себе, чтобы надеть сухую одежду. Дождь перестал ненадолго, и лучи солнца пробиваются сквозь облака.

Вернувшись в коридор, я вижу Джона, он сидит на маленькой скамейке возле двери в тёмную комнату.

Надо попросить его уйти, нас не должны видеть вдвоём, но теперь это неважно.

– Пока мы вместе, всё будет хорошо, – говорю я.

Он вытирает глаза и обнимает меня.

– Я не оставлю тебя, Лиза.

– Знаю, Джон. Ты всегда будешь со мной.

Пронзительный свист нарушает тишину. Мистер Спенсер стоит в конце коридора, поджав губы. Он идёт к нам, не обращая внимания на Джона, и хватает меня за ухо.

– Что ты делаешь? – рявкает он.

Его глаза сверкают гневом.

– Не разговаривай с ним здесь никогда, ты понимаешь меня?

– Нет, – огрызаюсь я, и его глаза расширяются от изумления. Я никогда не смела возражать ему. – Я буду говорить с Джоном где захочу.

Он тянет меня за ухо. Боль пронзает голову, и перед глазами появляются вспышки света.

– Отпустите её! – шипит Джон.

– Вам конец, – говорю я тихо, чтобы Чарльз не услышал из тёмной комнаты.

– Что ты сказала? – спрашивает он.

– Вам конец. Я не обработала пластинки. Я пометила их воском, но они пустые. Теперь все узнают, что вы мошенник, как они и подозревали.

Мистер Спенсер отпускает меня, и я ударяюсь спиной об стену, сжимаю ухо рукой, боль пульсирует в голове.

Надо молчать, но я не могу. Мне хочется напугать его, и слова сами собой срываются с языка.

– Пластинки были у меня в комнате, – продолжаю я со злостью. – Прямо рядом с моей кроватью. Я могла обработать их, но не стала этого делать.

Он поворачивается, направляясь к лестнице.

– Глупая девчонка, – шипит он, и возможно, он прав.

– Мы уедем прямо сейчас, иначе я им всё расскажу. Я покажу им вату и газеты, которые лежат в моём чемодане, – говорю я, но он не отвечает. Он бросается к лестнице, перепрыгивая через три ступеньки, торопится взять свои вещи и бежать.

Я бросаю взгляд на дверь в тёмную комнату. Там Чарльз трудится над пластинками. На снимках ничего не окажется, и люди начнут задавать вопросы. Я жду, мысленно готовлюсь к последствиям, но когда дверь наконец открывается, Чарльз жестом подзываёт меня к себе.

– Смотри, Лиза, – говорит он. – Такой красоты я ещё не видел.

Я озадаченно хмурюсь, пока глаза привыкают к красному свету. Взглянув на негативы, я открываю рот от удивления, не веря собственным глазам. На обратных изображениях гости сидят на табурете, глядя в объектив камеры, а позади них парят призраки, увенчанные тонким контуром едва различимых лиц. Я вспоминаю тени, скользящие по подвалу; должно быть, их выхватил резкий свет от вспышки мистера Спенсера.

Они безупречны, как тот настоящий призрак, которого я запечатлела на фотографии с Чарльзом.

Что же мне делать? думаю я. Может, всё-таки рассказать ему правду?

В темноте Чарльз не видит моего лица. Для него это просто очередная пачка пластинок, очередное фотографическое чудо, такое же, как десяток других. А для меня это катастрофа.

Я отступаю к двери, и Чарльз накрывает лотки, защищая негативы.

– Что с тобой? – спрашивает он.