Бунт водяной коровы (СИ)

А сейчас ничего нет! Лиза, укачивая расхныкавшуюся дочку, стала внимательно осматривать всё вокруг. Ага, вот оно что!

Каждый предмет, будь то кустарник или валун, гнилушка, травяная кочка, цветок, обломок скалы — всё как бы сияло. Солнце-то уже село, а мир сверкал ярчайшими красками. Потому что исчезли тени! Вообще…

Что бы это значило? Наверное, какое-то наваждение. Лиза помнила, что если пройти левее, то можно угодить в яму с грязью. Не затянет на дно, как в топях, но самому, без помощи, не выбраться. А вправо — россыпи горной породы, колких, с острыми краями, кусков.

Как быть-то? Вернуться? Никогда! Пусть тело само вспомнит каждый шаг.

Лиза крепко зажмурилась, чтобы не было соблазна смотреть, прижала к себе уже верещавшую Нелли и шагнула вперёд.

Шаг, ещё шаг. Нога ощутила препятствие. Ага, ступенька.

И Лиза остановилась только тогда, когда ступени кончились, а в лицо повеяло костром и запахами жилища, которое никогда не убиралось.

Открыла глаза.

Вадим оказался тощим невысоким мужчиной с седой гривой волос и бородой чуть ли не до пояса. Он, видимо, только что толок зерно в плошке, готовился его варить.

Даже не удивился при виде Лизы с малышкой. Значит, уже знал, кто она. Только Лиза никогда не видела этого безумного отшельника. Как и все женщины общинного посёлка.

Ишь, какой хитрец — сберегал свой покой при помощи наваждения. Но забыл самое простое: если не смотреть, то и не увидишь. И наваждение это злое, опасное, оно должно было её остановить: в грязь сбросить или на острые осколки, которые могли распластать тело не хуже ножей.

А если рассказать об этом Рустаму? Ведь он должен защищать свою женщину!

Пожалуй, не стоит. Лиза сама нарушила правило, забравшись сюда.

Вадим поднял руку, упреждая гневные слова, которые уже были готовы сорваться с Лизиного языка, и спросил:

— Скажи, женщина, ты смогла бы отдать жизнь за своё дитя?

— Не сомневайся, — с вызовом ответила Лиза. — И я это сделаю хоть сейчас, потому что…

Она не успела закончить фразу, так как Вадим прервал её, громко и внушительно заговорив. Его голос взвился под потолок пещеры и словно напитался твёрдостью камня:

— Так пойми мужчину, который хочет погибнуть за свой мир! За всё, что он создаёт и делает всю жизнь, испытывая подчас не меньшие муки, чем вы, женщины, при родах. Тревожится, как вы за детей, за семью, дом, участок земли с посевами, за благополучие всей общины. Бьётся за то, чтобы это всё не рухнуло в тартарары.

Лиза провела языком по пересохшим губам. Да, горазд болтать этот Вадим. Понятно, почему мужчины смотрят ему в рот.

— Рустам не раз был готов умереть за всё, что ты тут перечислил. Шрамы на его теле — тому свидетельство. Не хватит ли с него? Умри сам, кто тебе помешает? — выпалила она.

— А может, такое уже случилось? — уже потише, раздумчиво и певуче сказал Вадим. — Может, я умер, как мне ни старались помешать? И то, что ты родилась и стоишь тут с ребёнком от любимого мужчины на руках, и есть моя заслуга перед общиной?

Но Лизу было не остановить. Она даже подошла к Вадиму ближе, чтобы, глядя глаза в глаза, сказать:

— Значит, зря умер, если после тебя приходится идти на смерть другим!

Вадим досадливо вздохнул, подумал и, видимо, решился рассказать побольше, чем положено знать женщинам. Начал издалека:

— Лиза, помнишь, что тебе рассказывали о нашем мире в детстве, когда мать отводила тебя в училище?

Лиза кивнула. Сначала ей не понравился огромный домина, где в разных углах звенели, гудели, бубнили, что-то повторяя вслух, голоса детей разных возрастов. А потом не могла дождаться часа, когда можно будет отправиться в училище. Мальчики покидали его пораньше, переходили на обучение к мастерам, а для девочек начиналось всё самое интересное. Они сами занимались с малышнёй!

— Тогда тебе известно, что наша община основана половину тысячелетия назад людьми, которые не смогли жить рядом с другими, потому что всем грозила смерть из-за бесконечных раздоров и войн. Человечество медленно уничтожало само себя. И наши предки сбежали под покровительство богов, которых остальные даже не замечали. А боги были рядом, готовы помочь. От людей требовалось совсем немного — души самых лучших. Уж не знаю как, но они помогали не умереть самим богам, — гнул своё Вадим, не сводя взгляда с Лизы. — За это нашим предкам дали всё: обильные пашни, неиссякающие озёра, леса, полные дичи, щедрые деревья и кустарники. Подумай только, яблоки в другом, оставленном предками мире могли уместиться на ладони! А ягоды были размером чуть больше твоего ногтя. Людей защитили и от зверья, и от болезней, даже от самих себя!

— И этим богам нужна душа моего Рустама, — горько сказала Лиза. — И если он не уйдёт, то нам всем придёт конец.

— Нет, до конца ещё далеко. Он так или иначе всё равно настанет, это закон, которому подчиняются даже боги. Помнишь, что было пять лет назад, когда Игорь не смог преодолеть Каменный Заслон и приполз умирать домой?

Лиза вздрогнула. Тогда случилось миротрясение. Оно унесло жизни её отца и матери. А Рустам полгода провёл на лавке. Переломы позвоночника заживали долго.