Буратино - правда и вымысел. Часть 3. Чугунные крылья Икара

— Пацаны, без базара, берите коляску. Но помните, рессоры у неё английские, диваны русские, работа венская. Стоит она очень дорого, и лошадь тоже дорогая. Не поцарапайте мне коляску. И кровью тоже не залейте. И не запалите её насчёт полиции.

— Постараемся, — пообещал Буратино. — Спасибо, Рома.

— Спасибо, спасибо, — пробурчал одноглазый. — Вы хоть нас обратно отвезите, а то пешком от вас до центра города час ходьбы.

— Без базара, — ответил Чеснок точно таким же тоном, которым эту фразу произносил одноглазый. Все засмеялись.

Джанфранко Гопак в школе никогда не учился и читать не умел. Тем не менее, парнем он был достаточно сообразительным. Прежде чем пойти и выяснить всё о приезжих специалистах, он снял ботинки и надел самую старую свою рубаху. Таким образом, выглядел он теперь высоким и крепким босяком, которые обычно шатаются по городу в поисках лёгкой добычи.

Побродив вокруг гостиницы, Джанфранко сделал для себя приятное открытие, даже два. Первое: прямо напротив фасада отеля высится пожарная каланча. Второе: пожарный на этой каланче вовсе не бдит на своём боевом посту, а ушёл пропалывать картошку, насчёт чего оставил в дверях каланчи записку. Она гласила: «Антонио, сегодня меня не будет, нужно прополоть картофель. А завтра я поеду к свояку на хутор. Так что играй без меня. И, я тебя умоляю, не бери в напарники Кармонью, он вечно дуплится раньше времени. Твой Брезетто».

Сам Джанфранко записку прочитать не мог, но он поймал какого-то шкета, который согласился её прочитать, чтобы не получить фофан по тыкве. Далее Гопак отправился в гостиницу и проник туда с заднего хода, так как у парадного гордо вздымался громада-швейцар в ливрее, который неодобрительно относился к босоногим посетителям гостиницы. В общем, проникнув внутрь здания, Джанфранко установил контакт с одним ловким и жадным коридорным, который всего за два сольдо дал исчерпывающую информацию о вселившихся накануне.

— Два синьора, один весьма достойный, другой мордоворот. Поселились в триста десятом, синьоры щедрые, багажа немного, но тяжёлый. Дамочек в номер не заказывали, ужинали плотно. За номер платят двадцать сольдо в сутки, заплатили за трое суток. В книге записались как профессор

Пруно и ассистент Ливальто. Сегодня утром заказали извозчика и уехали осматривать окрестности и ловить жуков.

— Каких жуков? — уточнил Джанфранко.

— А мне про то, какие им нужны жуки, ничего неизвестно.

— Слушай, браток, так их дома нету? — спросил Гопак.

— Нет, говорю же, уехали за жуками на извозчике.

— А их окна куда выходят, во двор?

— Их номер дорогой, окна выходят на улицу.

— На каланчу?

— На каланчу, третий этаж, три крайних окна слева.

— А номер извозчика, на котором они за жуками уехали, помнишь?

— Можно выяснить.

Выяснив этот вопрос, Джанфранко задал ещё добрый десяток и, наконец, отпустил коридорного, которому надо было работать. А сам пошёл смотреть на окна. Затем перекусил жирными пирожками с квасом и уже во второй половине дня пошёл на стоянку извозчиков. Где и нашёл искомый номер в компании других извозчиков. Не особо кого спрашивая, Гопак уселся в коляску и по-барски развалился. Хозяин коляски оторвался от оживлённого разговора и подошёл к Гопаку, расправляя бороду и недвусмысленно потряхивая кнутом:

— Чего расселся?

— Поехали, — ответил Джанфранко.

— Вот я тебе кнутовищем промеж рог-то поеду, — пообещал извозчик.

— Запахни хлебало, — произнёс Джанфранко и швырнул извозчику монету в три сольдо. — Поехали.

— Обед у меня, — ответил возница.

— Поехали! — уже с угрозой произнёс Гопак. Он, как и любой шпан, прекрасно знал наглость и нахрапистость извозчиков. Поэтому добавил: — Ещё раз свою варежку раззявишь, я тебе туда твою бороду забью.

— Поехали-поехали, — пробурчал кучер, залезая на козлы, — поесть человеку не дают. Куда ехать-то?

— В порт.

— В порт три сольдо маловато будет, — сказал возница.

Он явно врал, тогда Джанфранко достал из кармана штанов новенькую опасную бритву. И, приложив холодное лезвие к щеке собеседника, зашептал ему в ухо:

— Видишь швайку? Если тебе трёх сольдо мало, гад, я тебя ещё этой швайкой и побрею бесплатно.

— Ну, в порт так в порт, — согласился извозчик, и они поехали.

А Гопак спокойно развалился на сиденье, закурил и, немного подождав, начал:

— Слышь, борода, а не ты ли двоих господ из «Англетера» забирал?

— Может, и я, а может, и не я, — отвечал недовольный кучер.

— А ты вспомни, борода, вспомни. Два синьора, один — как граф, другой — вылитый душегуб, чисто обезьяна.

— А по мне, так все клиенты обезьяны, — философски заметил извозчик,

— бестолковость одна от них и жадные, сволочи. И вот везу его и думаю, какой приличный синьор, а он, морда, выскочит у проходняка и юрк туда, и ау — прощай, пишите письма. Обезьяна, более не скажешь.

— Борода, я тебя за что спрашиваю. Я тебя спрашиваю за двух синьоров с «Англетера», а про обезьян, что прыгают в проходняки, я не интересовался. Ты что, балда, не можешь ответить по-людски, забирал ты сегодня двух господ с «Англетера» или нет?