Буреполомский дневник

Позвонили в 8–10 с вахты – на короткую свиданку! Еще до этого, сразу после завтрака, успел я набрать номер Паши (у матери не отвечал) и убедиться, что все в порядке: они доехали и уже пишут заявления. А еще в это же время, до завтрака, ненадолго опять вырубали свет, и был страх, что из–за этого отменят свиданку: переговорные трубки ведь работают на электричестве. Но быстро включили.

Сейчас сижу, жду. Почему–то с вахты сказали: в 9–50 приходить. Но я все равно пойду пораньше. Болит голова, принял таблетку цитрамона. Болит почему–то правое предплечье, трудно двигать рукой. А мне ведь обратно груз тащить, кг 25, если не больше... Трудно, условия экстремальные, но все равно – ощущение победы, хорошо подготовленного, разработанного и отлично удавшегося плана! Торжество! Они приехали, сумели преодолеть все трудности, я сумел вовремя получить всю информацию об этом и сейчас не нервничаю, не мечусь в неведении и предчувствии беды... Здорово!

Вчера вечером опять погасили свет, и я не успел дописать про этого заготовщика с 12–го. Говорят, погоняло его Кувалда, – из–за того, что он здоровенный. Я его не знаю, хотя, м.б., и видел в столовой. Так вот, разбираться с проблемами со свиданкой он пошел к Заводчикову, а тот ему сказал типа: “Нечего тут б...й разных водить!”. За что Кувалда ударил его по морде и попал в ШИЗО.

Свет эти твари соседи все же жгли не всю ночь. Сперва он у них потух с выключением общего света в секции, и стало просто прекрасно. Но потом – я проснулся, а у них лампа опять горит. Наладили как–то по–другому, значит. Правда, чем–то они ее, должно быть, прикрыли, потому что прямо в глаза, как вечером, она не била. Но все равно – главные их свойства есть наглость и бесцеремонность, творят что хотят, ни на кого не обращая внимания, и существовать бок о бок с такими наглецами и подонками день за днем – невыносимо.

22–05

Рано обрадовался, как выяснилось. Черт бы их всех побрал, тварей!.. Пашу Люзакова не пустили ко мне на свиданку – мотивировали “отсутствием родственных связей”, т.к. он в заявлении написал “друг”, а не “брат” или какой–нибудь еще родственник (как обычно пишет Фрумкин). Так жал его, так хотел увидеться, поговорить, так непросто, видимо, было ему выбраться... Вещи не пропустили вообще 0 меховую зимнюю шапку, спортивную куртку и черные штаны, которые мать однажды уже привозила, и лично Милютин отказался пропустить. Жратву пропустили всю, слава богу. Мать собиралась идти по поводу этих вещей и сегодня к Милютину после свиданки, хоть я и понимал, что это абсолютно безнадежно; собиралась также поговорить и с Русиновым (если он здесь), с теткой из спецчасти, и т.д., а потом прозвониться мне из электрички на Нижний и рассказать. Но прозвониться эти уродцы, “хозяева” телефона, ей, конечно же, не дали, как не дали “трубу” и мне, – целый вечер она была у них занята, трепались часами и не дали мне поговорить 10–15 минут... Но результат всех этих разговоров и посещений начальства, увы, действительно известен заранее. Придется и 2, зиму ходить тут в совершенно жуткой, убогой, набитой ватой тряпочной казенной шапке...

Вообще, новости плохие, и ст[…]

30.10.08. 9–00

“В лагере прокурор! Будьте все на фоксе!” – новость последних минут, выкрикнутая только что из дальнего конца секции. Опять, твари, потащат баулы (“сидорА”) в свою воровскую каптерку... Ненавижу!!!

До этого последней новостью было отключение света до 4–х часов дня, обещанное с 8 утра и состоявшееся где–то полдевятого. Хорошо, что успел вскипятить воду для чая и позавтракать.

А вчера... Что–то вдруг рано стали гасить на ночь свет – и это, м.б., единственная неплохая новость среди всех остальных, – плохих, даже ужасных. Из трех подонков, оккупировавших соседний проходняк, двух вчера утром закрыли в ШИЗО. Но оставшийся вместе со шнырем, живущим там же, а до этого – около меня (до сих пор свою вонючую брагу продолжает запихивать под соседнюю со мной шконку, хотя уже тут не живет, тварь!..), продолжают по ночам зажигать у себя в проходняке свет. Лампочку для этого шнырь ворует из люстры, висящей тут же над нами, – а там на 3 рожка это единственная лампочка, так что утром ее нет, в нашем конце секции полумрак, в глаза она не бьет, – хоть что–то хорошее... Хотя ночью она создает достаточно сильное освещение – проходняк–то у них как следует не завешен – и здорово мешает спать.

Старого, маленького пропитого алкаша из нашего проходняка убрало вчера местное блатное “начальство”. Типа, он старый, нечего ему лазить “на пальму”, т.е. на 2–й ярус. Его положили через проходняк от нас на 1–й, а на его место прочат того новенького, здоровенного 18–летнего дауна. Жизни с этим шумным, буйным, запредельно бойким и веселым идиотом не будет никакой; это уже ясно. Недолго я отдыхал, опять начнется кошмар... Сейчас этого дауна нет – вчера прямо в барак за ним и еще одним, отпетым бандитом в 2 раза старше, пришли “мусора” и увели. Связано это, видимо, с брагой, которую оба делали и жрали постоянно и крайне активно.

Остался мне 871 день, 124 с половиной недели.