Буреполомский дневник

Интуиция не подвела: “телефонист” действительно обманул меня с телефоном, вытряс на халяву еще 2000 с матери и 500 руб. ларьком с меня. Захожу к нему сейчас прямо из столовки – он сидит на своей шконке лицом ко мне; напротив него, на соседней шконке в проходняке, спиной ко мне, сидит его закадычный дружок, держит в руках ту же самую “трубу”, что была у них все последние месяцы – и набирает номер. “Телефонист” видит, что подхожу я (шкерок там давно нет) – и толкает дружка, говоря: “Убери, убери скорей!”. Тот успевает ее засунуть под одеяло, подхожу я – типа, не видел, но изумление, до чего же хитер этот ублюдок–вымогатель, должно быть, было написано у меня на лице.

Матери, оказалось, он все же вчера позвонил, сообщил, что я уже на 8–м. Мать, по обыкновению все перепутав, думала, что “телефонист” тоже на 8–м и требовала меня позвать. От “запасного варианта” же со вчерашнего разговора с ним нет никаких сигналов, и больше подходить я не буду – разве что мать прозвонится сама. В столовку на обед я даже не заходил – какой смысл, если все столы сплошь заняты? Можно было бы повесить табличку, как на дверях ресторанов: “Мест нет”...

7.9.10. 8–35

Тоска на душе. Продолжается это смутное, смурное какое–то, как во сне, состояние, возникшее, когда перекинули сюда, на 8–й. Правда, сейчас оно уже полегче, поменьше. Тут – пока не перекладывают с места на место, пока более–менее нормальные соседи (по крайней мере, один), пока нет шмонов, не заставляют тащить в каптерку вещи из–за бесконечных комиссий, пока все тихо – можно было бы, кажется, досидеть спокойно эти оставшиеся мне полгода. Никуда не лезть, никого не трогать (а когда я трогал?.. :), встать утром, позавтракать, читать, писать, вести дневник... Так ведь не дадут, сволочи!.. Не дадут, я знаю уже по опыту более чем 3–х лет, что покоя здесь не будет, нечего ждать, – будет такая же сплошная нервотрепка, как была на 13–м...

И это так и есть. Уже погавкивают, потявкивают на меня этак мельком, мимоходом разные юные подонки, – то один, то другой, косятся злобно, хотя я их знать не знаю. Вчера стоял, ждал вечерней проверки – и один такой вдруг зарычал: что ты, мол, трешься здесь?! (Я стоял на обычном уже за эти дни месте, ждал прихода “мусоров”, никого абсолютно не трогал.) Или, мол, вон туда (ближе к выходу из барака), там стой! Т.е., не нравится само мое присутствие – а общий уровень культуры не позволяет никакой другой реакции, как только грубо, злобно выгнать, приказать мне уйти – не имея на то ни малейшего права! Я отошел, но не к дверям барака, а просто – пошел опять гулять туда–сюда по двору (“мусор” не приходил еще довольно долго), а эта тварь, слышал, злобно бормотала уже своим что–то обо мне, и я разобрал слово “жалобы”. Ну да, жалобы (не мной даже и написанные!..) – их единственный козырь против меня, и если уж им тупо внушили, вбили в их деревянные головы, что, мол, жалобы “отражаются на (мифическом!) общем положении”, а своих мозгов, чтобы подумать, разобраться, так ли это, да просто послушать меня, в конце концов, у них нет и в помине – то они, даже не зная меня, не читав этих жалоб, а просто услыхав от более старшей блатоты, что я якобы писал жалобы – готовы мне горло перегрызть и за одно это, предлог для них вполне достаточный!..

Комиссия ожидается уже завтра: паники с уборкой вещей, правда, пока нет; но – сейчас еще утро, все спят после завтрака; не исключаю, что паника может начаться уже где–то после обеда, тем паче завтра. Правда, очень надеюсь, что саботировать :) ее здесь будет легче – вся блатота живет в другой секции, здесь почти не ходит; проходняки довольно узкие, света мало; соседи с одной стороны, в соседнем проходняке – какие–то уже немолодые азера (по крайней мере, один), постоянно то играющие в нарды и громко разговаривающие по–своему, то спящие (вот этот мой сосед по шконке), больше их не интересует, по–моему, ничего. Да и – смешно, но тем не менее! – старое мое красное одеяло опять может сослужить мне добрую антикаптерочную службу, как не раз служило на 13–м!

В тот день, позавчера, мать по моему совету все же прозвонилась сама “запасному варианту” и он принес мне телефон. Т.е., в голове у него еще нет никаких запретов и предрассудков относительно меня; уже хорошо! В этом разговоре (хоть он сидел рядом и слушал) мы как–то договорились с матерью, что звонить будет она, причем каждый день, как делала это раньше, когда я был опять же на 13–м. Но вчера, увы, “трубу” мне никто не приносил, и в ту секцию тоже не звал, – значит, она не дозвонилась. Можно, конечно, списать это на трудности зарядки данного телефона в отсутствие своего зарядника, на обилие желающих позвонить, и т.д. Но все равно, все это мне очень не нравится, – напрасной оказалась моя первая инстинктивная радость при известии о переводе именно на 8–й, – я надеялся, что раз “запасной вариант” сам здесь, то со связью проблем не будет. А они уже есть, и, видимо, если не будет звонков еще день–два, придется идти к “запасному варианту” самому, что крайне противно и нежелательно...