Буреполомский дневник

Как выяснилось из разговоров, он выяснял, почему столько “ночных”, кто спит или вообще в бараке, когда все на обеде. Я сел, а синий камуфляж подполковника в это время уже мелькал в щели приоткрытой двери “культяшки” – похоже, они ходили, смотрели или рылись там. От проходящих мимо узналось, что они лазят в основном по “культяшке” и “приемке”; пару раз один из “мусоров” выходил в секцию, проходил туда–сюда, делая разные замечания уже пришедшим с обеда зэкам – типа, почему не встают его приветствовать, почему один небрит; азеру, не только вставшему для приветствия, но и надевшему на голову “феску” – посоветовал заодно и снять полотенце (висящее над его изголовьем в торце шконки, натянутое, чтобы загородить свет из окна) – если сухое, а если мокрое, то пусть висит, сушится. Сказал даже (тварь!), что по “ПВР”, если он их правильно помнит, на шконках нельзя сидеть – а на чем, спрашивается? Но в целом настроен он был не злобно, а этак иронически, с ехидцей, с юморком – и я, думаю, вполне смог бы ответить ему на любые придирки, ссылаясь на их же “ПВР”, – да вот беда, мне он не сказал ни слова! :)) Сумки мои, так и не убранные, стоящие под шконкой, естественно, не заметил, – а если б даже и заметил, ЧТО он мог бы сказать против них? Только – как “Макар” – что пол мести мешают...

Продолжалась это довольно долго, я уже стал уставать от этого напряжения. Наконец, один вышел из барака, а другой, выходя, потребовал ключ и полез в этакую тоже “каптерку” возле выхода, где хранится всякое хозяйственно–техническое барахло, какие–то коробки, большие телеантенны и т.д. Он рылся там, грохотал чем–то, потом слышен был звук, как будто сгребают осколки разбитой посуды, – в общем, отвел душу, глубоко засунув свой нос в обычный хозяйственный чулан. Наконец, ушел и этот – пошли сперва на 2–й, а потом, через полчаса примерно (у нас рылись дольше, по–моему) – на “контрольную”.

В общем, и на этот раз обошлось (для меня) без потерь. Сопутствие “масок” не оставляет особых надежд отстоять ни одеяло, ни чайник, если что... Хотя, повторюсь, когда один из подполковников лазил по секции в одиночку, да еще и иронически, юиористически настроенный – поговорить с ним я бы мог. Не пришлось!.. :)

23–08

И вот – еще сведения, самые уж последние, от зашедшего после проверки сигаретчика. По его словам, сегодняшние двое были: один из них – новый зам. по БиОР (!!), с “девятки”, а второй – из той, последней “девяточной” комиссии. А на начинающейся завтра неделе ожидается все равно еще какая–то комиссия!.. :))

8.11.10. 10–05

Понедельник. Шмона нет (?). Два дня, значит, подарено – до среды...

Баня прошла на этот раз уже лучше. Духотища такая же, но “лейку” я ждал не так долго (одна уже 2–ю неделю не работает), народу в раздевалке было поменьше. Когда я пришел, некоторые уже вымылись и одевались; мне самому удалось одеться более–менее без давки и тесноты, спокойно сев на лавку (и даже не возле выхода... :).

В калитку “1–го поста” тоже, на удивление, пропустили сразу – туда одного, а обратно – с какими–то двумя.

Я стал убирать на ночь под шконку пакет с консервами (больше там почти ничего нет, разве что пачка чая в пакетах), но сегодня ночью мелкий сучонок украл из моей тумбочки шоколадку, одну из трех, которые я держал вне пакета (в нем они крошатся и ломаются об банки)!..

9.11.10. 9–33

Противно, омерзительно писать, – как будто весь смысл моего здесь существования свелся теперь (и как быстро!..) к борьбе с этой гнусной тварью, с этой “крысой”, живущей надо мной. Хотя, конечно, своего рода азарт в этом есть. Жаль только, что нельзя забить ее собственноручно, даже поймав на месте... Ничего ценного этой твари украсть уже не удается, – блатные, видимо, определили ей ходить в столовку с бараком, а убираться после прихода – и днем уже не поворуешь. Остается только ночь, и на ночь я теперь всё убираю, и баул мой из–под шконки не достать. Так эта мразь украла сегодня ночью единственное, что еще оставалось ценного в тумбочке: несколько пакетиков чая (штук 7 где–то) и сукразит – довольно много, в “грибке” его осталось на донце. Просыпаюсь – сидит рядом, на соседней шконке в темноте (еще 4–х утра не было), попивает чай. Ушло, лезу проверить в тумбочку, – ага, миска с кружкой, пачкой чая, сукразитным “грибком” и т.д. стоит не так, как я ставил, с вечера я специально заметил... Потом – взял ее записную книжку с тумбочки, чтобы подстелить газету и готовить завтрак – а из книжки сыпется сукразит... А потом эта тварь МОИМ чайным пакетиком еще и угощает соседа, – как будто я свой–то не узнаю... Что ж, сегодня ночью в тумбочке не будет уже ни чая, ни сукразита. Вольный хлеб оно вроде не берет, это чмо, – хлеб такой здесь у меня одного, сразу видно. Надеюсь, клюкву (в 3 пакета замотанную) не полезет красть, – ее и так обычно не хватает...