Буреполомский дневник

Но прошла проверка, прошел обед, – никакой комиссии нет, и даже слухов о ней нет, и даже шмонов утром привычных нигде не было. Все же большинство в бараке убрали баулы (я не стал, и никто ничего не сказал, – не заметили?), подняли “шкерки” – занавески между сдвоенными шконками, – и... барак с утра почти пустой, большинство загорает в одних трусах во дворе! После обеда уже дошли до того, что некоторые вынесли досчатые щиты для спанья, положили их на 2 табуретки – в голове и в ногах – и улеглись загорать, как на настоящем пляже! Странно, что пока совсем не ходят “мусора”, а особенно отрядник наш (приходил, сволочь, как всегда утром выгонять на зарядку), “сам” Макаревич и т.п. Интересно, с одной стороны, как они отнесутся, если увидят этот “пляж”, а с другой – как вся эта публика при их приближении будет вскакивать, скорей–скорей одеваться, сломя голову бежать в барак прятать телефоны (которые выносят с собой, хотя прямо на нас смотрит с вышки “мусор”–автоматчик), и т.д. Цирк, видимо, будет еще тот...

13.5.08. 9–35

День за днем – одно и то же. Сегодня – новая волна психоза: комиссия приехала, убирайте сидора! Теперь уже подходит какое–то чмо ко всем и говорит, – вчера хоть этого не было. А психоз с приездами комиссии, похоже, грозит стать ежедневным...

Обстановка мрачная, новости плохие. Из моего склада бумаг и писем под изголовьем матраса стало кое–что пропадать бесследно. То – листовка обо мне, привезенная на последнее свидание (сложенная втрое листовка с моим портретом снаружи и обращением Е.С. от ноября 2006 внутри; листовки эти делает Люда Евстифеева). То – сегодня хотел написать ответ на еще одно письмо Е.С., а оно – и еще 2–3 неотвеченных письма – тоже исчезли. Все перерыл – нету...

В нашем конце “продола”, в самом тупике его, вчера стали рыть ямы, – оказалось, хотят поставить тут еще одну будку СДиПовцев, такую же, как в начале “продола” (и 2 на том, с другой стороны бараков). Т.е., эта охрана будет все время прямо возле нас, “локалку” нашу (калитку в заборе вокруг двора) , видимо, будут держать закрытой (сейчас она постоянно открыта, в отличие от других бараков), не сходишь уже так просто, когда нужно будет, ни на 8–й, никуда... Все хуже и хуже. Опять накатывает – прямо вот сейчас чувствую – это вчерашнее нервное состояние из–за “сидоров”, комиссии и каптерки... Всякая мразь уже ходит и говорит: “приводите все в порядок, снимайте пакеты” (у меня висят с хлебом и вещами 2 пакета на шконке” и т.д.

10–23

Кончилось дело тем, что живущий рядом со мной мразёныш – тот самый главный “спец” по браге – пока я вышел погулять во двор, просто, не мудрствуя лукаво, унес оба моих баула в каптерку! Сука такая! Исполнительная сволочь! Надеюсь, конечно, их там не успеют разворовать – особенно баул с едой...

Если б моя ненависть к ним ко всем, и к этой зоне, и вообще ко всему, могла бы материализоваться в пламя – этот проклятый лагерь давно бы уже выгорел дотла, включая и каменные бараки, – до пепла, начисто!..

11–00

Грабиловка, грабеж, разграбление и отъем имущества, тайный и открытый, – вот что самое опасное и омерзительное тут, в тюрьмах и – особенно – в зоне. Шарят, шарят уже по каптерке какие–то типчики, роются, ищут что–то, – якобы свое, не придерешься к ним... Русскому народу (сброду), этим свиньям, – вообще ведь не свойственно, исторически не привито уважение к собственности. Наоборот, свое перманентное, генетическое воровство и грабеж – они оправдывают ссылками то на Христа (мол, велел делиться), а кто пограмотнее – могут и Прудона вспомнить: “Собственность – это кража”... Подонок Алик, хоть и отдал Майсуряну мои бумаги, но сочинил целую историю, будто бы угрозыск (?) арестовал его на платформе Буреполом, отвез в Тоншаево, держал там то ли полдня, то ли весь день, нашел и прочел все бумаги и угрожал за них сроком и ему, и автору (т.е. мне), – и якобы алик отдал все деньги, 46 (?) тысяч, и ему отдали бумаги и отпустили. И под этим соусом он пытался требовать деньги с моей матери (впрочем, ей он врал иначе – что бумаги у него еще на выходе с зоны нашли лично Макаревич и наш отрядник) и с Е.С. Начинал с 46 тысяч, но быстро соглашался и на 20 (на билет в Армению), а взял у моей матери всего лишь 3 тысячи, не отказался. Подонок и мошенник!..

14.508. 8–30