Буреполомский дневник

Еще со вчерашнего вечера все стали говорить, что завтра (сегодня) будет большой общелагерный шмон. Утром сегодня в этом царила уже полная уверенность, – готовились, прятали телефоны и др. “запреты”. Прошел даже слух (на 8–м; на 10–м сигаретчик не слышал), что “мусора получают робы” и – все или же многие – пойдут в робах. Но и тут обманули – не пошли. :) Шмона не было. Зато – после 10 – вдруг: “Комиссия на большом!”! Вот она, родимая, а мы уж не чаяли, заждались... :) Комиссия и “Макар” пошли на тот “продол”, на 6–й, оттуда – в “шушарку” – и ушли “на контрольную”. На этом пока все кончилось, – все эти 2 “режимных” дня.

Со мной вчера вечером произошел очередной забавнейший случай. Вдруг “козел” говорит перед ужином: одевайся, пошли на склад, там тебе вещи выписали. – Какие вещи?! – очень удивился я. – Не знаю. Ты заявление писал? В том–то и дело, что не писал я никакого заявление, но быстро оделся, пошел.

Выдали “телагу” – как раз моего размера, что поразительно, – ботинки и шапку, – какого–то другого образца, с ИК–2 (женская зона в Нижнем), в общем, поприличнее тех, что я носил до сих пор. Получив, расписавшись – попросил я кладовщика–зэка показать мое заявление, по которому он выдавал. Так и есть!! – это заявление от октября еще аж 2009 года! :) То, второе по счету, которое я в том году отдавал отряднику 13–го в руки – после того, как выяснилось, что первое он потерял. Вот когда сработало!.. :) И то, думаю, лишь потому, что адвокат на недавнем суде моем по УДО помянул, что прошлая зима здесь была очень холодная, а теплые вещи не были выданы. Что ж, лучше поздно, чем никогда...

Весь день вчера шел снег, зону буквально замело. С утра топтались по глубокому снегу и по двору, и по “продолам”. Дует сильный ветер, мороз усиливается, снег сухой, он метет и метет, – в общем, сразу стало здесь как–то ощутимо тяжелее, мучительнее, хуже, на этой проклятой зоне. Все–таки зима здесь страшное время. Морозы, метели, шмоны, комиссии... Матери вчера так и не позвонил – “запасной вариант” вчера поговорил вечером с ней, успокоил, сказал, что у нас сидит отрядник, и т.п. затруднения, – меня так и не позвал. Что же до “узбекского” телефона, то о нем больше нет и помина, – косоглазая харя 2–й или 3–й день не подходит ко мне, хотя мать туда, скорее всего, звонит; тверского же “земляка” не видно – наверное, положили на больницу до этапа 27–го.

В столовке, по слухам, дают по утрам творог и яйца – аж по 3 штуки, – но я всего этого, понятно, не вижу, так как туда с 5.9.2010 так и не захожу. Творог, правда, я не люблю, а беру ли я яйца – никто даже не интересуется (едят их за меня сами). С хлебом, по рассказу заготовщика вчера в соседнем проходняке – беда: выдают по числу з/к в отряде, пайки же тех, кто не пришел в столовку, сдают обратно в хлеборезку. Т.е., нет места за столом – не ходишь на обеды и пр. – не получаешь и положенной пайки хлеба, на барак тебе ее не понесут, даже если попросишь.

Мало того, что жгут по ночам лампу соседи справа, гомонят всю ночь толпой и слушают через динамик телефона песни. Сегодня ночью еще и сосед напротив, у окна – “козел”, тот самый, что водил меня на склад – тоже зажег у себя в проходняке лампочку – зачем? Проходя ночью мимо, я видел, как он машинкой накалывает татуировку на руке кому–то, сидящему на его шконке. “Кольщик, наколи мне купола...” Лампы по ночам теперь, значит, справа, слева (у “обиженных”, но там хоть зашкерено надежно) и напротив...

16–00

Нет, это было еще не все. Опять проверка по карточкам, и во время нее – “Макар” и какой–то приезжий начальник в папахе (Мурзин?), ходившие по “продолам”. Потом, во время обеда, многие видели толпу “масок”, зашедших на вахту (или в зону, или куда уж там, – я не видел), но вскоре вроде бы уехавших вместе с пожарной машиной, – учения, что ли? Все говорят, что какие–то учения были у них на “промке” – как недавно на 16–й зоне. А мне – вдруг стало плохо, еще до проверки, да и потом тоже: жутко кружилась голова, я не мог встать на ноги – шатало; голова не болит, но какая–то тяжесть в ней, все как будто едет вокруг. Перед обедом даже заснул, проспал полчаса, не меньше (а обед опять задержали) – не помогло, опять шатает. В таком состоянии я еще как–то дополз до столовки, “на обед”, пару раз на скользком, укатанном снегу чуть не упав по дороге. Вместо снега уже шел дождь, на улице потеплело, все стало таять...

ДЕКАБРЬ 2010

1.12.10. 15–58

Просто на удивление удачно прошла эта последняя свиданка. На 3–й день переехали–таки, после ухода беспалого наркомана с 13–го, в VIP–комнату. Передачу тоже сдали без проблем, – только, увы, из–за 2–х кг перевеса пришлось пожертвовать 2–мя банками компота и печеньем, кроме одной пачки.