Буревестник (СИ)

  - Потому что это всё уходящее и преходящее, временное, не вполне настоящее. Пять мужчин - но темпераментов всего четыре. Они легко распределяются: Ромео - меланхолик, Парис - сангвиник, Тибальт - холерик, Бенволио - флегматик. Остаётся Меркуцио. Кто он? Квинтэссенция человека, то есть маг. Маги бывают двух разрядов: высшего, макрокосмического и низшего, микрокосмического. Первому открыты тайны природы, второй владеет тайной человеческих душ. Меркуцио относится к последней категории. Помните, как он обличает самого уравновешенного из всей компании, Бенволио, в скрытой агрессивности?

  - Любого в конце концов можно довести...

  - Я продолжаю. Поскольку душа бессмертна, то маг микрокосма может общаться и с покойными. В начале второго действия Меркуцио вызывает Ромео, как некромант, спиритист - дух мертвеца. Возможно, у него в этом большая практика. А королева Маб - ни что иное, как олицетворение тёмных, подсознательных порывов, живущих в душе незаметно, как бактерии в организме - отсюда все минималистические детали - но, когда разум ослаблен, сном, например, они берут верх над личностью, и в ней господствуют порочные страсти: жестокость, алчность... и прочее.

  Тут нам приносят так называемый сыр. Сам Шекспир долго тёр бы затылок, думая, как лучше описать эти горы разноцветных кусочков (там были и морковно-оранжевый, и зелёный, и все оттенки желтого) с дырками всех возможных калибров, с корочками и без, и уж конечно с плесенью... Для утешения глаза лежали маслины, виноградины, травка, даже цветок фиалки.

  - Может, придумаете мне другое наказание?

  - Начните вот с этого, маасдама.

  - ...... Ничего.

  - А это?

  - ... И это... ничего.

  - Попробуйте камамбер? Вот он. ... Ну, как?

  - Ну, так...

  Соберись, парвенюшник!

  - Довольно пикантно... Можно петрушки?

  - Это базилик.

  - Ох, вы мне лучше расскажите дальше про Меркуцио. Под хороший разговор я и мыло съем.

  - Господи, Фред! Вы как будто с другой планеты. Нарисовать вам барашка?

  - Проще было бы сфотографировать. Жаль, камеру не прихватил.

  И сую в рот базилик. Кармен смеётся.

  - Перестаньте! ... На чём я остановилась?

  - На том, что королева Маб - это подсознательные пороки в безобидном, мелком обличии.

  - Да. Меркуцио всё это знает, он видит людей насквозь... и презирает их. Но у него есть противник, светлый маг макрокосма - монах Лоренцо. Он уже стар, но обладает великой силой, знанием и любовью, все умеет обратить на пользу, найти лекарственные вещества даже в ядовитом растении.

  - Почему же он никого не спас? Годы подкачали?

  - Не только. Обычно тёмный маг не может одолеть светлого, но Меркуцио получил поддержку от непобедимого союзника - самой Смерти. Истекая кровью, он трижды произносит проклятье враждующим семьям - чума на оба ваши дома! А помните, почему посол Лоренцо не попал к Ромео в Мантую? ... Потому что попал в чумной карантин.

  - Блин!... Простите.

  - Ничего.

  - ... У Шекспира вроде ещё где-то был колдун.

  - В "Буре".

  - Он там тёмный или светлый?

  - В нашей логике Просперо - светлый маг, но падший, изменивший призванию. Он должен был почтительно внимать стихиям, а не...

  Тут к нам подошла нарядная молодая пара - куклёшка в красно-белом (кружевные перчатки, жемчуг в ушах, родинка над гранатовой губой) и синеглазый гнедой жеребец в пиджаке цвета хлебного мякиша. Он немедленно полез целоваться с Кармен. Меня эта участь миновала, мне он протянул руку:

  - Пирс.

  - Фред.

  - А меня представите? - спросила девица, подсаживаясь ко мне и снимая шляпку.

  Я знал, кто она.

  - Антуанетта, - сказала Кармен.

  - А ты чего без галстука? - подивился Пирс на мой счёт.

  - Он плохо сочетается с джинсами.

  Пирс глянул под стол.

  - Ты в джинсах!? И с пиджаком? Так можно??

  - Отсюда не выгнали...

  Антуанетта прыснула в ажурную ладошку.

  - Гарсон! - крикнул Пирс, - Не знаете, кто хозяин шикарного синего мотика у входа?

  - Вы как раз беседуете с ним, сэр? - ответил официант.

  - Это ты!?

  - Нет, сэр. Вот этот джентльмен.

  Имелся в виду я. Как уже не раз было сказано, у прислуги в отелях и ресторанах самый намётанный глаз - мигом просекают, кто лорд, кто баронет, кто шваль помойная. И чем скромней ты в плане происхождения, тем с большим нажимом они говорят "сэр" или "мэм". Мне в этом всегда виделось только глумление, но тут бритый дядя в белом жилете словно подмигнул ободряюще, словно прошептал: "Дерзай, сынок, покажи им, что такое настоящий кокни!". Я даже козырнул ему, как мне - тот дружелюбный пацан на курсах вождения.

  - Ба, Фред! Ты американец что ли?

  - Нет, самый местный.

  - А запонки у тебя из черепахи? или это яшма такая?

  - Мамонтовый бивень.

  - Крууть!

  - А скажите какую-нибудь шутку, - вступила в разговор Антуанетта, тут же постукивая меня носком по щиколотке.

  Я глянул на Кармен, быстро соображая...

  - Один китайский мудрец сказал: если очень долго сидеть на берегу реки, то можно увидеть, как ней проплывёт труп твоей невесты.

  Пирс затрясся, словно в падучей. Мой Буревестник меньше не вибрирует на щебёнке, чем он - от смеха.

  - Гарантии, что это обязательно случится, нет...

  - А ещё? - Антуанетта почти положила мне ногу на колени.