Буря

У двери Холли споткнулась, как будто у нее закружилась голова или она потеряла равновесие.

Несколько минут спустя появился Адам со спортивным напитком в руке.

— Как ты мог сделать это без меня!

Я взял у него бутылку и открыл ее.

— Извини, я уже несколько недель не прыгал и не смог удержаться. Сейчас расплачиваюсь за это.

Он помахал рукой перед моим носом.

— Забудь об этом. У меня есть шикарный план. Или, скорее, это возможность снова попытаться добыть твою медицинскую карту. И даже если ничего не выйдет, то можно попробовать вытянуть информацию у человека, который делает в ней все записи.

— А твой план подразумевает перемещение во времени? Я совершенно без сил.

— И кто в этом виноват? Нет, сегодня не будет никаких прыжков. Но тебе придется признаться отцу в том, что ты работаешь здесь, если только люди из ЦРУ не следили за тобой все это время. Надеюсь, если ты упомянешь определенные симптомы, он забеспокоится и наконец-то обратит на тебя внимание.

Я прекрасно понял намек Адама и был благодарен ему за то, что он не называет вещи своими именами. Особенно сейчас, ведь я только что несколько часов провел вместе с Кортни. Адам хотел, чтобы я симулировал симптомы рака мозга, — этого мой отец очень опасался в последние несколько лет.

— Хорошо. Что ты задумал?

Отец приехал один. Он вбежал внутрь, и Адам встретил его у двери.

— Джексон только что потерял сознание. Он жаловался, что головная боль его убивает, — сказал Адам.

Я опустился на кушетку и прикрыл глаза:

— Папа, это ты?

— Да, Джексон. Нам нужно ехать. Я уже позвонил доктору Мелвину, он ждет нас в своем кабинете.

— В самом деле? В воскресенье? — пробормотал я.

Адам помог мне подняться на ноги.

— Ты — особый пациент, — пояснил отец.

Я заметил, как у него за спиной Адам поднял брови, как будто хотел сказать мне: «Я же знал, что в твоей карте есть что-то особенное!»

Я был очень удивлен, обнаружив, что отец приехал за мной на моей БМВ М6. Надеюсь, только что выпитый «Гаторейд» не запросится наружу. Я пристегнулся, и он на огромной скорости рванул вперед.

— Тебе не кажется, что нужно немного притормозить?

— Не волнуйся, у меня много друзей в полиции Нью-Джерси.

Да, агент Майер, я в этом не сомневаюсь.

— А твою новую работу мы обсудим позже. Я думаю, именно из-за нее ты бросил школу?

— Мне показалось, что мы собирались обсудить это позже.

Отец еле слышно выругался и свернул направо так резко, что меня отбросило к окну.

— Причина в том, что мы богаты? Тебе для разнообразия захотелось почувствовать себя нормальным?

— Не совсем. Решил подцепить девушку, которая ни за что не стала бы встречаться с парнем с Манхэттена.

Он скосил на меня глаза:

— Что?

— Пап, я шучу.

Всю оставшуюся дорогу мы молчали, в основном потому, что отец вел машину, как настоящий секретный агент, и это пугало меня. Он должен обладать дипломатической неприкосновенностью или еще чем-то в этом роде, чтобы так гонять. Или быть уверенным, что сможет договориться с полицейскими. Если бы моя жизнь закончилась в бешеной гонке с участием полицейских машин и вертолетов — такой, что о ней сообщили бы по телевизору, во всем был бы виноват Адам.

Машина с визгом затормозила у больницы.

— Подожди в приемном покое, пока я припаркуюсь.

Отец пришел очень быстро, и мы направились к лифту. Он раскачивался на каблуках, пока я жал на кнопку нужного нам этажа.

— Мне казалось, что здесь есть что-то вроде нижнего уровня. Но на плане я его не вижу. Какой-то подземный этаж…

Я уже несколько недель занимался этим: делал небольшие намеки и смотрел на реакцию отца. Но пока никаких результатов это не принесло. Он очень хорошо умел маскироваться. Даже слишком хорошо.

— Понятия не имею. Думаю, если тебе действительно нужно это знать, ты можешь спросить в службе информации.

У лифта нас встретил пожилой мужчина с непослушными седыми волосами и круглым животом.

— Джексон, как ты?

— Не очень хорошо, доктор Мелвин.

— Мы сразу пойдем в отделение рентгенологии и сделаем тебе МРТ. Нужно посмотреть, что может вызывать эти боли… и обмороки, — сказал он.

Его голос звучал, как всегда, дружелюбно — так мог бы говорить дедушка или любимый дядя. Мы с Кортни любили приходить к доктору Мелвину, и каждый раз он засыпал нас подарками и конфетами.

— Я бы хотел, чтобы ты сделал Джексону магнитно-резонансную томографию всего тела, — сказал отец.

— Да, конечно.

Все аппараты в рентгенологии были мне хорошо знакомы. Даже закрытое пространство томографа уже не пугало меня. Я спокойно лежал и слушал непрерывное щелканье. Когда обследование закончилось, я одевался и через стекло наблюдал за комнатой для медицинского персонала, где находились отец с доктором Мелвином. Когда я натягивал рубашку через голову, Мелвин взглянул на листок с результатами исследований и тут же выронил его из рук.