Буря. Двенадцатая ночь. Зимняя сказка

_{Входят Леонт, вельможи и судьи.}

Леонт

Нам этот суд – к великой скорби нашей —
Не по сердцу. Виновная пред нами —
Дочь короля, моя супруга, та,
Кого любил я слишком. От упрека
В тиранстве я свободен – раз открыто
Мы судим. Суд пойдет законным ходом —
Иль к обвиненью, или к оправданью.
Введите узницу.

1-й Судья

                        Угодно королю, чтоб королева
Предстала лично пред судом. – Молчанье!

_{Вводят Гермиону под стражей, за ней Паулина и придворные дамы.}

Леонт

Прочтите обвиненье.

1-й Судья

(читает)

«Гермиона, супруга славного Леонта, короля Сицилии, настоящим ты предаешься суду по обвинению в государственной измене, в прелюбодействе с Поликсеном, королем Богемии, и в заговоре с Камилло против жизни нашего властителя короля, твоего царственного супруга, и в том, что, когда замысел этот был часть раскрыт, ты, Гермиона, противно долгу и верноподданнической присяге, помогла преступникам советом и делом спастись бегством в ночное время».

Гермиона

Когда все то, что я могу сказать,
Есть только отрицанье обвиненья,
А доказательств у меня нет, кроме
Моих же слов, – что пользы отвечать:
«Я не виновна»? Ведь мою невинность
Считают за обман и так и примут
Мои слова. Но если силы неба —
Источник дел людских (а это так),
То чистоте удастся пристыдить
Ложь обвиненья, и перед страданьем
Насилье затрепещет. – Государь!
Вы лучше знаете (хоть не хотите
Сознаться в этом), что вся жизнь моя
Настолько же чиста, честна, невинна,
Насколько я несчастна. Это – больше,
Чем знаем из истории, чем можно,
Сыграв на сцене, зрителей растрогать. —
Взгляните – я делила с королем
И трон и ложе; я, дочь короля,
Мать принца, я должна стоять вот здесь
И жизнь и честь вымаливать словами
Перед любым, кто хочет слушать. С жизнью,
Как и с печалью, мне легко расстаться;
Но честь моя – моих родных наследство.
И за нее вступаюсь. – Государь,
Взываю к вашей совести: насколько
Меня вы до приезда Поликсена
Любили, – как я стоила любви!
Когда приехал он – в чем преступленье?
Что сделала, чтоб здесь теперь стоять?
Коль хоть на йоту честь я преступила,
Не только делом, мыслью, – пусть сердца
Всех слышащих меня окаменеют
И близкие позором заклеймят
Мою могилу!

Леонт

                    Я еще не слышал,
Чтоб у порока наглости не стало
Свою виновность отрицать.

Гермиона

                                     Да, правда;
Но это не относится ко мне.

Леонт

Не хочешь ты сознаться!

Гермиона