Буря мечей. Том 2

На каменистом островке, где стояла башня, чардрева не росли, но боги, как видно, все-таки услышали его. Одичалые, правда, уходить совсем не спешили. Они раздели своих убитых и старика, которого убили сами, и даже рыбалкой занялись. Был один жуткий миг, когда трое из них набрели на дорожку и пошли по ней, но на первом же повороте они свалились с нее и чуть не утонули – пришлось другим их вылавливать. Высокий лысый человек прикрикнул на них – его слова гулко разнеслись над водой, но даже Жойен не знал этого языка. После этого одичалые собрали свои щиты и копья и зашагали на северо-восток – в ту же сторону, что и Джон. Бран тоже хотел выйти и поискать Лето. Но Риды не пустили его. «Надо остаться здесь еще на одну ночь, – сказал Жойен, – чтобы одичалые успели уйти подальше. Ты ведь не хочешь встретиться с ними снова, правда?» Лето вылез из своего укрытия в тот же день, волоча заднюю лапу. Он погрыз немного мертвецов в гостинице, разогнав ворон, а потом поплыл к острову. Мира вытащила сломанную стрелу из его лапы и натерла рану соком каких-то растений, которые нашла у подножия башни. Лютоволк еще прихрамывал, но с каждым днем все менее заметно. Боги услышали Брана.

– Может быть, попробовать другой замок? – сказала Мира брату. – Может, мы найдем ворота где-нибудь еще? Я могу пойти на разведку, если хотите, – одна я это сделаю быстрее.

Бран потряс головой.

– На востоке будет Глубокое Озеро, а потом – Врата Королевы. На западе – Ледовый Порог. Но они все такие же, только поменьше. Ворота запечатаны везде, кроме Черного Замка, Восточного Дозора и Сумеречной Башни.

Ходор на это сказал «Ходор», а Риды переглянулись.

– Поднимусь хотя бы на Стену, – решила Мира. – Может, оттуда что-нибудь увижу.

– Что ты надеешься оттуда увидеть? – спросил Жойен.

– Что-нибудь да увижу, – ответила Мира и в этот раз настояла на своем.

«Это мне бы полагалось залезть туда», – подумал Бран. Он задрал голову, глядя на Стену, и представил себе, как взбирается дюйм за дюймом, нащупывая пальцами трещины и долбя лед носками сапог. Это вызвало у него улыбку, несмотря на сон, на одичалых, на Джона и на все остальное. Маленьким он облазил все стены и башни Винтерфелла, но они не такие высокие и притом построены из камня. Стена тоже может показаться каменной, когда она серая и вся в выбоинах, но потом тучи расходятся, солнце освещает ее, и она преображается, становясь белой, голубой и мерцающей. Старая Нэн всегда говорила, что Стена – это край света. На той стороне живут чудовища и великаны, но им не пройти сюда, пока Стена стоит. «Вот бы подняться вместе с Мирой, – подумал Бран, – подняться на вершину и увидеть все самому».

Но он – сломанный мальчик с бесполезными ногами, и ему остается только смотреть снизу, как Мира взбирается вверх вместо него.

Она, собственно говоря, не карабкалась, как когда-то делал он, – просто поднималась по ступенькам, вырубленным братьями Дозора сотни и тысячи лет назад. Мейстер Лювин говорил, что Твердыня Ночи – единственный замок, где ступени выдолблены прямо в Стене. То ли он, то ли дядя Бенджен. В более новых замках для подъема пользовались деревянными и каменными лестницами или земляными, посыпанными гравием откосами. «Лед слишком коварен», – так говорил его дядя. Он сказал, что поверхность Стены часто плачет ледяными слезами, хотя ядро ее остается твердым как скала. Ступеньки, наверно, подтаивали и замерзали тысячу раз с тех пор, как черные братья покинули замок, с каждым разом становясь немного меньше, глаже, круглее и опаснее.

«Как будто Стена постепенно снова втягивает их в себя». Мира Рид при всей своей уверенности продвигалась по ним очень медленно. В двух местах, где ступеньки почти совсем стерлись, она опускалась на четвереньки. «А спускаться будет еще труднее», – подумал Бран, наблюдая за ней, но ему все равно очень хотелось оказаться на ее месте. Наконец Мира добралась до самого верха и скрылась из виду.

– Она скоро спустится? – спросил Бран Жойена.

– Когда как следует рассмотрит Стену и то, что находится за ней. А мы тем временем посмотрим хорошенько здесь, внизу.

– Ходор? – с сомнением произнес Ходор.

– Может, что-нибудь и найдем, – настаивал Жойен.

«Или что-нибудь найдет нас». Вслух Бран этого не сказал – он не хотел, чтобы Жойен счел его трусом.

И они пустились на поиски – Жойен впереди, Бран в корзине на спине Ходора за ним, Лето рядом. Однажды волк ринулся в какую-то темную дверь и выскочил обратно с серой крысой в зубах. «Уж не Повар ли это?» – подумал Бран, но она была не того цвета и величиной всего лишь с кошку. Повар-Крыса был белый и огромный как свиноматка.

Темных дверных проемов в Твердыне Ночи хватало, как и крыс. Бран слышал, как они бегают в подземелье, в лабиринте кромешно-черных коридоров. Жойен хотел спуститься туда, вниз, но Ходор сказал на это «Ходор», а Бран «нет». Там, во тьме, водится кое-что похуже крыс.

– Похоже, это старинное место, – сказал Жойен. Они в это время шли по галерее, где солнце пыльными снопами падало через выбитые окна.