Буря на Эльбе

– Верно, экспедиция в Судан провалилась по всем фронтам, и ведь это мы даже не упомянули Ирландию, – согласилась с ним Лили. – Но если в чем-то стоит взять пример с Англии, то это с избирательных реформ. В Англии даже сельскохозяйственные рабочие могут голосовать, – сказала она, обращаясь к Розвите. Та смотрела не Лили так, словно не понимала языка. – Пять миллионов британцев могут голосовать! Об этом здесь можно только мечтать. Теперь женщинам Империи также необходимо получить избирательное право, и, возможно, когда-нибудь мир станет для них справедливее.

Франц отложил вилку.

– Это не серьезно, – в поисках одобрения он посмотрел на Генри. – Женщины ничего не смыслят в политике. – Он рассмеялся. – Женское избирательное право… Ты выбрала самую абсурдную тему для обсуждения в вечер своего возвращения.

Раздраженная, Лили тоже отложила вилку. Она не хотела никого провоцировать. Но, видимо, за последние несколько лет в этом доме ничего не поменялось. В Англии борцы за права женщин вели себя гораздо более вызывающе; там подобные темы для разговоров были обычным делом. Лили уже отвыкла сдерживаться в подобных вопросах. Она не станет больше переступать через себя и свои убеждения даже ради отца.

– Похоже, ты постоянно ведешь дискуссии о политике с женщинами, – сказала она Францу, но постаралась смягчить злость в голосе, – раз ты так хорошо знаешь, о чем они думают.

Брат покачал головой и положил в рот еще кусочек утки, словно Лили не заслуживала ответа.

– Они не думают, в том-то и дело. С женщинами нельзя вести дискуссии о политике, потому что они понятия не имеют, о чем идет речь. Может быть, ты хочешь дать право голоса тем, кто даже не знает, как устроена партия? – Он весело расхохотался. – Розвита, дорогая.

Какое у нас в Гамбурге избирательное право? Можешь ли ты рассказать нам что-нибудь о партийной системе?

Розвита покраснела от смущения, открыла рот, но не издала ни звука. Франц не удостоил ее и взглядом. Он снова покачал головой и махнул рукой, словно отгоняя назойливую муху.

– Видишь? Сама идея абсурдна. Думается мне, пребывание в Англии дурно на тебя повлияло.

Лили поджала губы. На языке вертелись подходящие для ответа слова, но, взглянув на отца, Лили передумала отвечать. Альфред тоже отложил приборы, уставившись на салфетку рядом с тарелкой. Зильта, пытавшаяся подыскать тему для безобидного разговора, с тревогой посмотрела на мужа.

– Альфред, нам стоит устроить прием, – воскликнула она. Было ясно, как день, что это попытка сменить опасную тему для разговора. – Нам стоит известить всех, что Генри и Лили вернулись. Ах, если бы мы только построили бальный зал несколько лет назад, как и планировали… Уверена, что наш особняк— единственный на всем побережье, у которого нет собственного бального зала.

Лили понуро опустила голову. Постройка бального зала была запланирована до побега из дома. Зильта несколько месяцев потратила на реконструкцию дома. Она так увлеклась, что могла часами обсуждать с архитектором перламутровые вставки для пола, деревянные панели и инкрустацию. А потом бальный зал стал не нужен – потому что больше никто не пришел бы на прием в дом Карстенов.

– Но это неважно, в городе полно прекрасных заведений, где можно провести торжество. Например, в Драгонерсталле. Альфред, что ты думаешь? – Глаза Зильты сияли.

Альфред задумчиво вытер рот полотняной салфеткой.

– Зильта, любовь моя, честно говоря, я не думаю, что это хорошая идея, – ровным тоном ответил он.

В комнате воцарилась гнетущая тишина. Лили с трудом проглотила кусочек цыпленка. Она нервно кашлянула, сделала глоток шампанского и повлажневшими глазами уставилась на отца. Тот отложил вилку и сказал, тщательно подбирая слова:

– Вряд ли люди уже забыли недвусмысленные обстоятельства прошлого. Наша репутация только начинает восстанавливаться. И Ханна совсем не похожа на Генри. Любой, кто может сложить одно и другое, сделает выводы. Я думаю нам не стоит привлекать внимание к этому позору.

Зильта поджала губы, глядя на стол. Генри нервно сглотнул. Ханна, ощущая напряжение за столом, расплакалась. Лили сразу же поднялась.

– Она устала, я уложу ее в постель.

– Мэри позаботится о Ханне, – сказал Генри. – Ужин еще не закончился.

– Я не голодна, – холодно ответила Лили.

– Я хочу, чтобы ты осталась. – Тон Генри был дружелюбным, но не допускал возражений. – Лиза, проводи Ханну к Мэри.

Лили с возмущением уставилась не него, затем перевела взгляд на отца. Тот демонстративно не смотрел на Лили, ждать помощи от него не следовало.

– Дорогая, вечер только начался, конечно, ты должна остаться! – Зильта нежно положила ладонь на ее руку. – Позже обязательно проверишь, как у Ханны дела.

Лили опустилась на стул, она так крепко стиснула вилку, что ногти впились в ладонь. После того как Лиза увела Ханну, в зале наступила тишина, даже Генри и Франц молчали. Спустя некоторое время Альфред отложил салфетку и отодвинул стул.

– Прошу меня извинить, но мне нужно прилечь.

Зильта с обеспокоенным видом проводила его до двери.

– Я помогу, Альфред. Тебе нужно принять лекарство.