Буря слов

Разглядев её, Рикардо чуть сморщил нос, но затем расслабился. Фотоаппарат уже томился в ладонях, очищенный от чужих снимков с пошлыми Эйфелевой башней и Биг-Беном. Время действовать!

Щёлк. Щёлк. Щёлк.

Умиротворяющая мягкость неба – голубого, точно яйцо дрозда. Барашки волн цвета взбитых сливок. Белобокий катер с людишками-муравьями…

Единственный человек на берегу – старуха в синей хламиде – зашла в воду по колено и, согнувшись, стала вертеть в ней что-то пёстрое, будто килт. «Стирает, – рассеянно подумал Рикардо, глядя на её манипуляции издали. – А может, устриц так ловит?»

Пальцы вдруг крепче стиснули фотоаппарат. Ступая мягколапым котом, Рикардо прошагал поближе к старухе. Катер, скользящий на волнах, двинулся к берегу, фигурки пассажиров увеличились, послышались голоса.

…Когда-то Рикардо читал о сборщицах моллюсков – бедных престарелых англичанках, что чурались фотографирования из-за боязни потерять удачу. Но эта шотландская леди была не похожа на них и даже сбоку выглядела столь колоритно, что пальцы так и зудели от желания втихаря нажать кнопочку. А вот туристы, что развлекались на катере, его сомнениями не терзались: успели достать фотоаппараты, блеснули объективами и собрались первыми запечатлеть старушку, словно папарацци, загнавшие в угол суперзвезду.

Ветер донёс щелчок.

Вот здесь-то и случилось страшное.

Старуха выпрямилась – с девичьей гибкостью и быстротой. Всем телом повернулась в сторону катера и…

Небо заволокли тучи. Только что оно голубело над головой, как браслет из бирюзы, но мигом приобрело цвет мокрого войлока. Семихвостной плёткой ударил ветер, высек из холодной воды грязно-серые буруны. Море слева от катерка дрогнуло, закружилось – и выпустило водоворот, ворчащий голодным зверем.

Старуха по локоть выпростала из рукава синеватую руку. Поманила катерок пальцем.

А потом…

Панические крики, вопли, визг. Катер дёрнуло к водовороту – будто игрушку на ниточке. Закрутило с немыслимо страшной силой.

И начало переворачивать.

– Кручу-верчу, погубить хочу… – скрипуче рассмеялась старуха, откинув назад белую как лунь голову.

Щёлк. Щёлк. Щёлк.

Смех оборвался. Голова медленно повернулась, высохшая рука отвела от лица седые патлы…

…Чтобы глаза увидели мертвенно-белого Рикардо, пойманного на месте преступления.

Шаг – и старуха уже на берегу. В каких-то десяти футах. Лицо синее, точно краска из вайды. Белые, покрытые инистой коркой, губы. Глаза… Точнее глаз – гнойно-жёлтый и ненормально блестящий. Он сузился в щёлку, острую иглу, стоило ей всё понять. И костлявая длань тут же описала широкую дугу от водоворота к Рикардо.

Из моря, словно Лох-Несское чудовище с длинной шеей, поднялся водяной столб.

Рикардо не стал дожидаться, что случится дальше. Сунул фотоаппарат за пазуху и побежал, размахивая руками, будто ветряная мельница, на которую напал Дон Кихот.

«Рви когти, рви когти, рви когти!!!» – вопили, подгоняли три оставшиеся жизни.

Но вода успела. Вода врезалась в него волной, словно кулак, что бьёт в лицо боксёра с зубодробительной силой. Подхватила, швырнула на песок и схлынула, оставив насквозь сырым на пронизывающем ветру. Сердце Рикардо пропустило удар, стоило ему заметить, что она собирается для второй атаки. Одежда впитала воду, точно жадная губка; Рикардо был мокрее утопленника, мокр до последней нитки, до последнего волоска в носу…

– Кручу-верчу, погубить хочу… – казалось, прошептал ветер над его ухом.

Чертыхнувшись, Рикардо вскочил и бросился прочь.

***

– ¡Ayúdame! ¡Ayúdame, por favo-o-or!¹ Сто-о-о-ой!..

Машинёха-раздолбайка хрюкнула, фыркнула и, дребезжа, остановилась к неописуемому облегчению Рикардо. Продрогший и задыхающийся, он, чуть не падая, добрался до неё и рванул на себя дверцу. Водитель – крепкого вида голубоглазый старикан с морщинистой, как у чернослива, кожей – окинул его насмешливым взглядом.

– Никак своего гида потерял, muchacho?

Рикардо провёл дрожащей рукой по иссиня-чёрным, прилизанным от воды волосам, хлюпнул полным соплей носом. Зубы стучали похлеще кастаньет, но теперь ему хотелось только одного – хохотать.

– ¡Caramba! Вот это денёк!!! – прыснув, покатился Рикардо.

Он чудом сбежал с пляжа и выбрался на дорогу, чудом поймал эту машину…

– Куда подвезти-то? – с сильным гэльским акцентом спросил старик, хладнокровно наблюдая, как Рикардо корчится на сиденье.

Икнув, тот сел как следует, произнёс название гостиницы и вдруг вспыхнул.

– Нет! Не туда!

Бровь, похожая на белое пёрышко, иронически приподнялась. Пронзительно-голубые глаза сузились.

– Куда ж тебе надо, muchacho? Какой непостоянный!

Рикардо одарил водителя улыбкой Чеширского кота. Мозг его лихорадочно заработал.

– Газета у вас есть? – подавшись вперёд, жадно спросил Рикардо. – Ну, местная, в Обане?

– Есть, куда ж без неё…

– Мне надо в редакцию! Это просто… просто… – Рикардо задохнулся от прорвавшегося восторга. – Сенсация! Я видел… Я засёк… ¡Madre de Dios, que sensación!² Люди должны это увидеть!..

– Увидеть что?