Буря Жнеца

– Ну, – ответила Шерк Таворе, – все выяснилось? Увы, такая тайна немногого стоит. Суета. Если вы одержимы фанатическим отвращением к неупокоенным… Адъюнкт, мне придется изменить свое мнение о вас и вашей разномастной армии.

К удивлению Горлореза, Тавора весело рассмеялась: – Капитан, Малазанская Империя хорошо знакома с неупокоенными, хотя мало кто из них наделен вашим необычайным шармом.

«Боги подлые! Она кокетничает с надушенным трупом!»

– Воистину необычайным! – пробормотал Банашар, не потрудившись объяснить свое замечание. «Худ побери проклятых жрецов. Ни на что ни годятся».

– В любом случае, – подытожила Тавора, – у нас нет предубеждений на ваш счет. Извиняюсь, что задала повлекший разногласия вопрос. Я просто любопытна.

– И я тоже, – ответила Шерк. – Ваша Малазанская империя… у вас есть особенные поводы вторгаться в Летерийскую империю?

– Мне говорили, что этот остров независим…

– Да, со времени эдурского завоевания. Но вряд ли вы захватите только один жалкий островок. Нет. Для вас он – ступень в нападении на материк. Снова спрошу: почему?

– Наш враг, капитан, – произнесла Адъюнкт, изгнав из голоса всякие следы шутливости, – это Тисте Эдур. Не летерийцы. На самом деле мы хотим устроить всеобщее восстание летерийцев…

– Не выйдет.

– Почему? – спросила Лостара Ииль.

– Потому что нам нравится то, что есть. Более – менее. – Не дождавшись ответа, Шерк улыбнулась: – Эдур могли свергнуть правителей в дурацком недостроенном дворце Летераса. Могли даже потрепать по пути к столице несколько армий Летера. Но вы не найдете в лесах полуголодных бунтовщиков, мечтающих о свободе.

– Почему? – тем же тоном спросила Лостара.

– Они завоевали, но мы победили. Ох, был бы здесь Теол Беддикт – объяснил бы лучше. Но я сама попробую. Буду воображать, что Теол здесь и помогает советом. Завоевание. Разные бывают завоевания. Сейчас у нас Тисте Эдур сидят господами тут и там. Элита, чье слово – закон, никем не оспоренный. В конце концов, у них есть жестокая магия, они судят холодно и не вдаваясь в подробности. Фактически они над законом – над тем, что летерийцы понимают под этим словом…

– И, – требовательно продолжала Лостара, – что же они понимают под законом?

– Ну… набор произвольно наложенных ограничений. Можно нанять адвокатов, чтобы обойти их при необходимости.

– Кем вы были, Шерк Элаллае, до начала пиратской карьеры?

– Воровкой. Я тоже нанимала адвокатов. В-общем, я вот к чему веду. Эдур правят, но по неведению или равнодушию – а надо сказать, что без неведения не бывает равнодушия – они мало заботятся о повседневном управлении империей. Поэтому чиновничий аппарат остался летерийским. Сейчас он еще хуже организован, чем в старые дни. – Она снова улыбнулась, покачала ногой. – Для нас, низших сословий, почти ничего не изменилось. Мы остаемся бедными, осажденными долгами, умудряемся находить удовольствие в собственном ничтожестве. Как мог бы сказать Теол, мы также ничтожны в удовольствиях.

– Итак, – закончила Лостара, – даже благородное сословие Летера не одобрит изменение привычного положения вещей?

– Им это нужно меньше всех.

– А что ваш Император?

– Рулад? Он явно безумен и почти полностью изолирован. Империей вертит канцлер, а он летериец. Он был канцлером при прежнем короле Дисканаре, он постарался, чтобы передача власти прошла тихо – мирно.

Блистиг крякнул и обернулся к Таворе. – Морпехи, Адъюнкт, – почти простонал он.

Горлорез понял и ощутил пронзивший тело холод. «Мы послали их, рассчитывая найти союзников, думая, что они ввергнут глубинку в воинственное безумие. Но им не удастся.

Вся треклятая империя готова восстать – против нас. Порвать нам глотки.

Адъюнкт, вы сделали это снова».

Глава 15