Буря Жнеца

Обширная плоская равнина, на которой ожидает враг – овлы звали ее Предегар, Старый Солончак – отнюдь не мертва для магии. Ведь шаманы Красной Маски используют остатки здешних магических сил, чтобы выслеживать передвижения вражеской армии.

«Маска, ты потерял разум?»

Овлы скакали.

«Боюсь, сегодня «покинут ножны» не только мечи». Тук снова поскреб зияющую глазницу – и стал пятками подгонять коня.

***

Орбину Правдоискателю не нравилась мягкая земля под ногами. Как и чернозем, суглинок, песок – все, что неловко проседало под изрядным его весом. Он предпочел передвигаться в карете – колеса достаточно твердые, а постоянное качание вправо и влево на каменистом тракте даже утешает, говоря, что зыбкие грунты остались позади. Сейчас он стоит на прочном камне, выступе поцарапанного гранита около вьющегося по дну долины тракта.

Воздух тут прогрет солнцем, пахнет холодной водой и соснами. Клубы мошкары носятся над потоками, бегущими от тающих в верховьях гор ледников; они постоянно мечутся в стороны, пытаясь спастись от налетов стрекоз.

Небо безоблачное, такое яркое и синее в сравнении с пыльной атмосферой Дрены – или любого другого города. Орбин заметил, что все время поднимает голову и пожимает плечами, словно не веря собственным глазам.

Когда Правдоискатель опускал глаза, то замечал троих всадников, спускавшихся с перевала. Они были далеко впереди его отряда, взбирались на высоту, пересекая горбы горного хребта. Ехали от крепости, гарнизон которой истреблен. Что важнее, в которую не добрался караван с оружием. В общем, большом плане это невеликая потеря… но фактор Летур Аникт не был человеком больших планов. Его мотивации близоруки, изложены языком точности и нетерпимости к отклонениям. Он страшно нервничает, сталкиваясь с затруднениями. А тут назрело именно затруднение. Если сказать коротко, Летур Аникт – человек богатства и власти, бюрократ в самом точном смысле слова.

Передовой дозор возвращается. Однако Орбин не особенно рад этому. Он знает, что ничего хорошего они не доложат. Рассказы про гниющие трупы, горелые бревна, вопящих воронов и мышей, что снуют среди обглоданных костей. В конце концов, ему нужно совершить над собой усилие, сесть в карету напротив надоедливого болтуна – счетовода, посоветовать – на этот раз вполне искренне – что им надо развернуть колонну и вернуться в Дрену.

Однако он понимал, что ничего не получится. Для Летура Аникта любое оскорбление хуже скорби по близким родственникам, а любая неудача хуже оскорбления. Кто-то должен заплатить. И кто-то всегда платит…

Некий инстинкт заставил Орбина оглянуться на стоянку. Он увидел, что фактор выползает из повозки. Какое облегчение… Орбин всегда потеет, залезая в его тесную коробчонку. Линялый человечек осторожно пробирался туда, где встал Орбин. Одет не по погоде тепло, на тонких белых волосах лежит широкая шляпа, защищающая кожу от тусклого солнца. Круглое, несмотря на общую худобу, лицо пылает возбуждением.

– Правдоискатель, – заявил он сразу же, как взобрался на желвак гранита, – мы оба знаем, что расскажут разведчики.

– Правильно, Фактор.

– Итак… где же они?

Брови Орбина поднялись, он заморгал, избавляясь от внезапно полившегося пота. – Как вы знаете, они никогда не спускались дальше того места, на котором стоит наш лагерь. Отсюда три возможности. Во-первых, что они повернули и ушли за перевал…

– Но никто не видел, чтобы они сделали это.

– Нет. Во-вторых, они могли покинуть тракт и пойти к югу, возможно, в поисках Жемчужного Прохода к южной части Синей Розы.

– Двигаясь по самым вершинам гор? Что-то сомнительно, Правдоискатель.

– В-третьих, они могли пойти на север.

Фактор облизывал губы, словно обдумывая что-то. Он сказал безразличным тоном: – Зачем бы им?

Орбин пожал плечами: – При желании можно обогнуть хребет, спуститься к побережью моря Синей Розы, нанять лодку в любой из разбросанных там деревушек или портов.

– Месяцы пути.

– Фир Сенгар и его спутники привыкли к длинным путям, Фактор. До сих пор ни одна группа беглецов не скиталась так долго в пределах империи.

– Тому виной не их ловкость. Правдоискатель. Мы оба знаем, что Эдур могли схватить их сотню раз, в сотне разных мест… Более того, мы оба знаем, почему они этого не делают. Вопрос, вокруг которого мы так долго пляшем: что же нам со всем этим делать?

– Увы, такой вопрос можно адресовать лишь нашим хозяевам в далеком Летерасе.

– Хозяевам? – фыркнул Аникт. – У них полно других, более насущных забот. Нам нужно действовать самостоятельно, в соответствии с данными нам полномочиями. Я уверен, что от нас ожидают именно решительного применения доверенной нам власти.

Мы встанем в стороне, пока Фир Сенгар ищет эдурского бога? Мы встанем в стороне, пока Ханнан Мосаг и его так называемые охотники искусно изображают неумение завершить так называемое преследование? Неужели в вашем уме сохраняются сомнения в том, что Ханнан Мосаг задумал измену против Императора, против Империи?!