Буржуазное достоинство: Почему экономика не может объяснить современный мир

Аргументация книги может быть представлена в виде четырех состояний или событий, 1, 2, 3, 4, связанных тремя причинно-следственными и преобразующими причинно-следственными стрелками, A, B, C (fig. 2). Обратите внимание на события, выделенные жирным шрифтом на концах. Два выделенных жирным события, 1 - размножение и особенно 4 - обогащение, привлекают вполне удовлетворительное эмпирическое внимание, хотя бы и численное. Тем не менее, даже аргументы по событию 1 "Богатые размножаются больше" имеют довольно много проблем. Например, буржуазные высокородные богачи, о которых говорит Кларк, жили, конечно, в городах, поскольку именно это и означает "буржуазный". Однако до конца XIX века они были смертельной ловушкой, особенно для бедняков, что ставит под сомнение его предположение о том, что наследники богатых бюргеров выживут, чтобы каскадом спуститься вниз по социальной иерархии. Наследники в большинстве своем погибали, а их место занимали символические наследники, усыновляемые любым вероятным племянником или подмастерьем из сельской местности. Таков сюжет сотни европейских пьес, романов и опер, например, о Дике Уиттингтоне (ок. 1355-1423 гг.) из Глостершира, трижды лорд-мэре Лондона. Как отметил Голдстоун в своих комментариях на заседании, посвященном книге Кларка, которое состоялось в ноябре 2007 г. в Ассоциации истории социальных наук: "Если самые яркие торговцы тянутся в Лон-дон... [это] хорошо, [если] у них будет больше детей. Но если их дети дрейфуют вниз по социальной лестнице, они умирают". Поэтому [эффект генетической эмбуржуазности Кларка] должен сойти на нет через поколение. Он никак не может накапливаться, если принять во внимание уровень смертности в городах". Экономический историк Тимоти Гиннэйн в связи с сопоставлениями Кларка заявил, что в любом случае показатели демографии в европейской деревне в ранние времена, которые можно было бы сравнить с городскими, никогда не будут точно рассчитаны. Тем не менее, в начале XVIII в. расчетная ожидаемая продолжительность жизни при рождении в Англии и Уэльсе в целом составляла 38,5 лет. В Лондоне, где доля британского населения была гротескно велика даже по сравнению с Парижем, где доля французского населения, она составляла ошеломляюще низкие 18,5 лет. Ожидаемая продолжительность жизни, судя по всему, неуклонно падала по мере продвижения от сельской местности Уилтшира, Бристоля к лондонскому Грейт Уэну.

Что касается события 4 - "Обогащение всех", то количественные данные Кларка лучше, но совершенно условны. Цифры, касающиеся всеобщего обогащения, по поводу которых, повторим, мы, экономические историки после Поланьи, все согласны, над которыми все мы работали и в которых нам очень важно убедить вас, неэкономических интеллектуалов, и особенно поланьистов среди вас, - прибиты. Молодец Кларк.

И все же Кларк настаивает на том, чтобы забивать исключительно количественные гвозди. Поэтому он пропускает событие 3 "Больше терпения, труда, инноваций" и особенно событие 2 "Распространение ценностей богатых людей". Кларку, который считает, что если ты не можешь измерить, то твои знания скудны и неудовлетворительны, не по душе литературные и другие "эго-документальные" источники, как их сегодня называют немецкие историки. Он не понимает, что письменные источники сами могут быть подсчитаны и что в любом случае часть эмпирических свидетельств - это то, что говорят люди. Иисус, как говорят, сказал: "Отдавайте кесарево кесарю", и в любом случае его последователи утверждали, что это так, что, следовательно, является частью эмпирического свидетельства об отношении раннего христианства к государству. То, что Лютер действительно говорил "Один князь, одна вера", является аналогичным свидетельством в эпоху Реформации. Следствием неприятия Кларком слов является то, что ему нечего сказать о том, как можно узнать, что "неформальные, самоусиливающиеся социальные нормы" богатых людей распространились. Поэтому в отношении события 2 "Распространение ценностей богатых людей" его работа заметно скудна.

Событие 3 "Больше терпения, труда, инноваций" привлекает больше внимания, иногда количественного характера. Кларк вслед за Мокиром и другими, как и я, подчеркивает прикладные инновации в хлопке, железе и т.д. и использует шаблон статистической таблицы, которую я разработал давным-давно, чтобы показать, что прикладные инновации в Англии 1780-1860 гг., вопреки мнению "двух Ников", на самом деле выходили далеко за рамки таких героических отраслей. Это хорошо.