Бустан

Старик пришел к врачу. Он так стонал,
Что лекаря невольно испугал:

«Прослушай сердца моего биенье!

Я еле жив, мне каждый шаг — мученье.

Взгляни, что сделалось с моим хребтом, —

Как будто я нагнулся за цветком».

А врач: «Тебя пристрастье к миру губит.

Терпи и жди, когда труба вострубит.

Безумец, ты грешишь на склоне дней,

Но струй, утекших, не вернешь в ручей!

Всю жизнь ты был гулякою бездумным,

Стань хоть теперь достойным и разумным!»

О друг, когда полвека прожил ты,

То не гонись за призраком тщеты.

Когда сквозь ночь кудрей моих пробился

Рассвет седин — страстей я устыдился.

Ведь и меня желаний пламя жгло,

Но время низкой похоти прошло.

Неужто свежей травке намогильной

Возрадуюсь я, ставши перстью пыльной?

В страстях, среди соблазнов, как во мгле,

Прошли мы, словно тени, по земле.

И новые, что придут не навечно,

Пройдут по праху нашему беспечно.

Жаль мне, что полдень бытия померк,

Что в вихри игр я жизнь свою поверг!

Душа, понять ты жизни не успела,

Что молнией блестящей пролетела!

О внешней красоте ты полон был

Заботами, — и веру позабыл.

Пустыми мы делами занимались,

Теперь — в пустыне брошены — остались...

Учитель детям хорошо сказал:

«Дел мы не делали — а день пропал».

* * *

О юноша, светла твоя дорога, —
Иди путем служения у бога.

Пока силен, пока в душе покой —

Ударь проворней по мячу клюкой[194].

Напрасно расточенное мгновенье

Длиннее Ночи Предопределенья.

Быв молодым, я цену дня не знал, —

Теперь узнал я, что я потерял.

Не будь ослом с вьюками на спине, —

Лети на ветроногом скакуне.

Пусть ты куски разбитой чаши склеишь,

Ты обмануть купца едва ль сумеешь.

Вот так, по небрежению, о друг,

Ты чашу жизни выронил из рук.

Путь избери прямой, забывши негу!

В Джейхун[195] упав, плыви из бездны к брегу.

Коль нет воды проточной под рукой,

Ты омовенье совершай землей.

Не можешь бегать ты? Идти старайся

И, падая, упорно поднимайся.

Пусть легких скакунов летит поток,

Ты — верный — их догонишь и без ног.

* * *