Быль и легенды Запорожской Сечи

Внутри укрепления были построены казармы – курени. Но это слово приобрело два значения. Казаки, жившие в одной казарме, вместе ходили в походы, составляли одно подразделение войска, которое также называлось куренем. В Сечи выбирали общего начальника, кошевого атамана, при нем действовала администрация из нескольких старшин: судья, писарь, есаул. Кошевой атаман заведовал всем хозяйством, общей казной, решал споры. Иногда он сам возглавлял казаков в тех или иных операциях. Иногда для этого выбирали походных атаманов. Или гетмана – тут уж подразумевался какой-то особый случай, масштабный поход с привлечением всех запорожских сил, других добровольцев.

Но и каждый курень являлся самостоятельной общиной, им руководил куренной атаман, у него была своя казна для внутренних расходов, свои старшины. Сколько куреней было в Сечи изначально, остается неизвестным. Впоследствии их количество поддерживалось традиционно – 38. А о том, как образовался Запорожский Кош, нам свидетельствуют названия многих куреней: Каневский, Полтавский, Уманьский, Корсуньский, Переяславский, Крыловский, Батуринский (от одноименных городов), Донской, Ведмедковский (от села Медведевка под Чигирином), Вышне-Стеблиевский и Нижне-Стеблиевский (от местечка Стеблев под Корсунем), Ирклееский, Конеловский, Канболотский, Роговский, Тимошевский (от местечек Ирклиев, Конелой, Каниболото, сел Рогово и Тимошовка под Черкассами), Кущевский (от села Кущевка на р. Орель), Минский или Менский (от городка Мена на Черниговщине), Леушковский (от села Леухи в районе Винницы). Как сложилась такая структура, представляется очевидным. Казачьи отряды, как и на Дону, изначально жили отдельными городками и общинами. А потом они объединились в Сечи.

Запорожцы принимали в свою среду всех желающих – выходцев из России, белорусов, молдаван, валахов, литовцев, поляков, татар, турок. Но иноверцы обязаны были для этого перейти в православие. Быть казаком значило обязательно принадлежать к какому-нибудь куреню. Формальная процедура приема была легкой. Человек приходил к кошевому атаману, и тот задавал всего несколько вопросов. Верует ли новичок в Господа Иисуса Христа, в Святую Троицу? Готов ли биться за веру и христианский народ? Если он подтверждал, кошевой требовал: «А ну перекрестись!» После чего говорил: «Ну ладно, иди до куреня, какой сам знаешь».

Те, кто пришел из Канева, Полтавы, Переяславля и др., конечно, отправлялись к землякам – в Каневский, Полтавский, Переяславский или иной курень, где жили «свои». Остальные пристраивались случайным образом. Но вот в курень-то попасть было не так просто. Казакам вовсе не требовались сомнительные товарищи, которые в трудной ситуации скиснут, струсят, подведут. К новичку присматривались, проверяли, испытывали разными заданиями. Если не понравился – выгоняли восвояси. А если приживался, он признавался братом, получал свой «позывной» – казачье прозвище. Его учили, делились опытом и хитростями. Никаких благ и привилегий звание запорожкого казака не сулило, зато лишений и опасностей – хоть отбавляй. Из походов нередко возвращалась половина участников, а то и меньше. Если человек понимал, что он не тянет и такая жизнь не для него, никто не его держал. Те, кто оказался недостаточно вынослив, растерялся и сплоховал в столкновениях с врагами, погибали. Их места занимали новые желающие, и вот так «естественным отбором» выковывались настоящие казаки, воины высочайшего класса.

В Сечи со времен Вишневецкого поддерживалось строгое безбрачие, женщины сюда не допускались под страхом смерти. Были и женатые казаки. Но их семьи жили отдельно, на хуторах. Мужья возвращались к ним на зиму, а весной приходили в войско. Сечевики к таким относились свысока, презрительно называли «сиднями», «гнездюшниками», «зимовчаками». А постоянное ядро, проживавшее в Сечи, насчитывало около 3 тыс. казаков, они гордились именем «сирома» («сиромаха» – волк). Поэтому применительно к запорожцам говорить о какой-то генетической преемственности не приходится. Они пополнялись извне самым разношерстным народом, а преемственность поддерживалась сугубо на уровне традиций. Да и само слово «казак» приобрело на Украине три значения. Официально оно относилось к реестровому войску Запорожскому. Другой категорией было Низовое войско, преобразовавшееся в Запорожский Кош. Но и крестьяне всеми правдами и неправдами стремились обозначить себя «казаками», чтобы не быть бесправными «хлопами». Появился даже обычай «казаковать». Молодой парень уходил на Сечь на 2–3 года, чтобы подзаработать в походах запорожцев. Если уцелел, возвращался с кое-какими деньгами, женился, обзаводился хозяйством. Но объявлял себя казаком, на которого польские законы о крестьянах не распространяются.