Быль и небыль. В формате соцсети

Начав с гамбита, сейчас он ощущал себя в условиях гандикапа: «Он мне даёт фору. Как слабаку!» Поморщился: «Какой-то блиц получается. Такими темпами мой король останется без одежды, а я без чести». «Без заносчивости», – хихикнул внутренний голос.

«Древний араб» тем временем владычествовал на поле брани, не замечая смущения начинающего шахматиста.

Смущение последнего нарастало. И не только от вдохновенной игры соперника: «Вот опять. Ферзь. Клетка вперёд. Назад. Влево. Вправо… Почему он задействует его только на одну клетку?» – думал юноша, – «Много жертв с моей стороны. Будто и не учился никогда, и не выигрывал. Позоор», – выдохнул он через 10’, – «Это дурацкий мат. Самый. Дурацкий. Мат». «Хорошо, что не детский», – сыронизировал внутренний голос, – «пойди хоть узнай, что с ферзём. Калека он что ли на одну клетку ходить?»

– Скажите, уважаемый, а почему ваш ферзь так коротко ходил? – юноша догнал «древнего араба». Тот в первый раз взглянул на него:

– Это шатрандж – настольная игра у арабов, от которой произошли современные шахматы. В ней ферзь, «визирь» с персидского, передвигался всего на 1 клетку. В X в. игра пришла в Европу, и вы стали называть визиря …, – он хмыкнул, – дамой. Затем Фердинанд II Арагонский и Изабелла I Кастильская в XV в. изгнали последних арабов и положили начало объединению Испании. Изабелла имела колоссальное влияние в Европе. Именно в честь неё ферзя-визиря переименовали в королеву и дали полную свободу передвижения.

– Правила игры меняются иногда. А вы, стало быть, играете ферзём, не королевой, – улыбнулся юноша.

– Стало быть. И как видите, неплохо, – «древний араб» усмехнулся.

***

«Остап проанализировал положение, позорно назвал ферзя королевой и высокопарно поздравил брюнета с выигрышем» …

Вы играете в шахматы? С ферзём или с королевой?

Предсказание

“Какая гадость эта погода”, – Карен весь день маялась от головной боли. Ни одна таблетка не могла унять молоточки в висках, а надо было ещё разобрать почту от важных клиентов. Мистер Купер просил подготовить их к завтрашнему судебному заседанию.

Вторую неделю поливал дождь. “В этой стране когда-нибудь бывает солнце?”– думала женщина и время от времени едва заметно грустно улыбалась. Её солнце было на другом континенте. На расстоянии пяти лет от неё. На расстоянии длиной в саднящее ожидание. На расстоянии, непосильном для затухающей надежды.

– Тебе непременно надо уезжать? – сросила Карен, с трудом проглотив распиравший всё горло комок.

– Да, милая, – Роби прижал её к себе ещё крепче. Тепло его губ коснулось её глаз. – Нашей газете необходим корреспондент в Нью-Йорке. Если я откажусь, меня просто уволят, и нам не на что будет жить. А там мне обещают платить кругленькую сумму.

Карен хотела сказать, что здесь можно поискать другую работу, что хорошие репортёры нужны везде, что-то ещё, но проклятый комок занял всё пространство и мешал дышать. Роби тронул заострившийся подбородок невесты и заглянул в потемневшие глаза:

– Ты приедешь ко мне, как только я устроюсь. Обещаю. Ты даже не успеешь соскучиться…

Дождь прерывал воспоминания. Он промочил насквозь весь мир и мысли. Они текли потоком, Карен не могла остановиться ни на одной. “Надо идти домой”, – она поморщилась. Квартира была ей невыносима. В ней слишком много было Его. Она хранила редкие письма от Роби с извинениями, объяснениями, обещаниями, хотя считала, что пора всё это прекратить и письма выбросить. Последний год вести от него перестали приходить совсем. И всё чаще ей вспоминалась одноглазая цыганка.

Заглянув в почтовый ящик, Карен увидела конверт. Она мгновенно узнала почерк. Открыла. Глаза понеслись по строчкам. Засмеялась. Заплакала. Закружилась. Та цыганка сказала, что у неё нет будущего с Роби. Но вот же он, умоляет её в письме приехать к нему в Нью- Йорк. И это через пять лет после их последней встречи!

Все дела и приготовления были закончены в три дня, и Карен чувствовала себя невероятно счастливой, ступив на палубу Титаника.

Покушение

Он почти догнал меня! Господи, вот-вот схватит за пятки-щиколотки. А как быстро бежит, нелюдь! Аааааа…

– Бабуууляяяя! – просыпаюсь с колотящимся по венам сердцем и бегущей по воздуху левой ногой.

Маленькой девочкой гостила у бабушки с дедушкой в деревне. Бабуля вставала часа в 4 утра – корову собрать в поход – на выпас, помолиться – набожная была, завтрак приготовить и другие дела по дому сделать.

Поев на завтрак пшенной каши с крестьянским маслом, приготовленной в настоящей русской печке, я бегала целый день на воздухе, вдыхая неповторимый аромат свежескошенной травы, лип, диких цветов и антоновских яблок, которые были у деда в саду. Он был ответственный за сад. А еще мастер на все руки, как Левша. Смастерил мне качели, и я раскачивалась до небес, касаясь ножками облаков…

Как-то предложила бабушке помощь – прополоть огород. Она дала мне настоящую тяпку, и я резво взялась за дело. На половине грядки моя поясница взмолилась о пощаде. Я с трудом разогнулась. Бабуля ласково-насмешливо посмотрела на меня и сказала: