Быль и небыль. В формате соцсети

Знаете, что любопытно? Смеялась только я. Остальные не обращали внимания ни на оговорки бортпроводницы, ни на меня, беззвучно сотрясающуюся от хохота. Судя по лицам соседей по креслам, им было все равно, что градусы, что минуты, не говоря уже про затыки в английском.

У вас случались забавные ситуации во время путешествий?

Пять музыкальных состояний меня

Утро началось как обычно, с кофе. В открытое окно летела джазовая композиция Синатры и точно попадала в такт моему пульсу. Такое со мной бывает часто.

Я пишу – я джаз. Пью кофе, смотрю модный журнал – я джаз и босса нова. Спокойные. Без слов или с ними. Без надрыва. Именно в таком расслабленном ритме удается лучше всего рассмотреть мысли и нарисовать их портреты. И равновесие. Оно властно наполняет всё моё внутреннее пространство, передаваясь от Гленна Миллера, Луи Армстронга, Эллы Фитцджеральд … Сколько жизни в их голосах!

Я за рулём – я классика. Концентрация внимания от стройности музыкального повествования становится ещё гуще. Безопасность другим водителям, пешеходам и мне самой обеспечивают Шуман, Бах, Скрябин, Шопен, Берлиоз, Гайдн. Если б они только знали, что их творения регулируют дорожное движение!

Я в смятении – я снова классика. Избранная. Душевный шторм стихает до лёгкого бриза под мощью Рахманинова, Прокофьева и Чайковского.

Два Сергея, два колосса. Власть «Танца рыцарей» из “Ромео и Джульетты” Прокофьева уводит за границы обыденности. Сопротивление бесполезно. Начало отрывка обрушивается цунами, после которого наступает умиротворение. Победа ошеломительна и целительна.

Второй концерт Рахманинова поглощает все существо, и вот от волнующихся мыслей не остаётся и следа. Как по волшебству, они стихают и обретают спокойное течение.

Пётр Ильич и его проникающий, стремительный, магический первый концерт окончательно возвращает к жизни. Неизменно.

Мне легко и свободно – я испанские мелодии и латинсие ритмы. Под них так естественно танцуется, дышится и плачется от счастья. Боже мой! Неужели бывает ТАК хорошо?! Нино Браво, Хулио Иглесиас, Хосе Фелисьяно.

Я изучаю что-то – я тишина. У неё своя музыка. Она аккомпанирует сдержанной симфонии моей души. Они с ней в ладу. Мне уютно в тишине. А вам? Какая музыка сопровождает вас в течение дня?

Чего изволите?

– Осени разноцветной с икрой и позабористей красок, а ещё творога разного и солёных огурцов, чтоб оливье сделать. Всё это спрыснуть дождем, украсить хлопьями снега и завернуть в облака серого цвета.

Ой, а можно ещё гречки добавить? В жизни не питала к ней нежности, а в Валенсии вдруг хочется временами. С молоком и сахаром, как в детском саду, помните?

И чего нам всем не хватает? А кому чего.

«Как хочется лета!» – думала я в Воронеже, ненавидя серые дожди и промозглости длиной почти в полгода. «Как хочется, чтобы дождь не кончался подольше и чтоб холодно, чтоб пуховик надеть!» – думаю я же в Валенсии, ненавидя солнце на вечных энерджайзерах, изнывая от духоты и вязкости воздуха…

А вообще, в природе есть равномерное чередование? Или Матушка щедро нам отсыпает того, что у неё в рукаве в данный момент в излишке? И пока не кончится, другого не даст.

Кому чего не хватает.

Кому хамон с французскими сырами подавай, а тут: стоять! санкции! – не пройдёшь. А кому селедка под шубой или без снится, а ему: нет у нас этого, не в традиции. Можно, конечно, в русский магазин съездить. Но за 40 км – нужен «как его, этот самый, день рождения или 8 марта».

Нет в человеке равновесия. И без Дзена его не обрести. Кто знает телефон, подскажите. Позвоню.

А вы чего изволите?

Такие человеки

Удивительное всё же существо – человек.

Вот жила я в России и ездила за 1000 км и ещё дальше, за тридевять заморских земель, чтобы обняться с ним, окунуться в его ласковые объятия, понежиться вместе на солнышке, прошептать ему самые нежные слова про то, как скучала и ждала, и досадовала на проклятые расстояния, как желала его каждый год, словно пустынный странник, жаждущий воды.

Каждый раз, встретившись, бегала к нему на свидания, не стесняясь, открыто и беззастенчиво признаваясь ему в любви. А потом хранила воспоминания о наших встречах целый год. Целый год в ожидании следующих свиданий…

А теперь? Теперь до него рукой подать – всего-то 20 минут езды на машине, но наши встречи случаются реже, чем когда я была за 1000, за 5000 км.

Обидно. Возможно, ему тоже обидно. Моему Морю, которое плещется теперь в ожидании своей ветреной подруги и обнимает других.

А у меня то работа, то зной, то лень, то фантазии. Когда я тебя увижу теперь, моё Море? Ты уж дождись меня.

Признавайтесь, думаете иногда «то, что рядом, всегда успею посетить»? Как боретесь с таким подходом?

Быль

В гостях у Сергея Стиллавина