Была ли альтернатива? («Троцкизм»: взгляд через годы)

Вслед за Троцким выступил Сталин. Его речь, как можно судить по черновой записи, отличалась крайней демагогией и бесчисленными передержками. По поводу слов Троцкого о том, что по национальному вопросу в Политбюро «были разногласия не только по линии преследования отдельных работников, но и в принципиальной стороне дела», Сталин лицемерно заявил: «Не понимаю: крупных разногласий не было» [271]. Ещё более фарисейски выглядели его объяснения по поводу колебаний членов Политбюро относительно публикации ленинской статьи о Рабкрине. Сталин объяснил их тем, что в этой статье «в 3-х местах было упоминание об опасности раскола», тогда как в Политбюро не было «и тени разногласий»; поэтому члены Политбюро «боялись, чтобы партия не была дезориентирована» [272].

Заявления Троцкого о том, что хозяйственный кризис объясняется бесплановостью руководства, его неспособностью овладеть рыночной стихией, Сталин парировал так: «Кризисы — необходимый элемент нэпа. Вы (т. е. Троцкий и «группа 46-ти».— В. Р.) не понимаете нэпа. Вы завыли при первой заминке. Не то ещё будет… Улучшением Госплана дела не исправите» [273].

Ограничения внутрипартийной демократии Сталин представил как «систему мер для ограждения партии от влияния нэпа». По поводу заявления Яковлевой о необходимости дискуссий в партии Сталин язвительно заметил: «Как чеховская дама: „дайте мне атмосферу“. Бывают моменты, когда не до дискуссий… Партия ушла в огромную и важнейшую работу по мелочным вопросам. Выдумывать сейчас дискуссии преступно… Дискуссия в центре сейчас необычайно опасна. И крестьяне, и рабочие потеряли бы к нам доверие, враги учли бы это как слабость» [274].

Пользуясь тем, что большинству участников пленума были неизвестны бесплодные попытки Троцкого разрешить разногласия внутри Политбюро и ЦК, Сталин демагогически утверждал, что «если б Троцкий исчерпал все легальные возможности исправить „ошибки“ ЦК, он был бы прав и был бы обязан через его голову обратиться к членам партии. Но он таких попыток и не делал, В этом суть вопроса, собравшего нас здесь» [275]. Исходя из этих заведомо ложных утверждений, Сталин обвинил Троцкого и «группу 46-ти» в том, что они «не использовали партией дозволенных путей и через голову ЦК обратились к членам партии» [276]. (Хотя письма Троцкого и «группы 46-ти» были обращены именно в ЦК и ставили ближайшей целью созыв совещания ЦК с инакомыслящими коммунистами для обсуждения спорных вопросов.)

Заключительный аккорд сталинской речи состоял в предложении осудить обращение Троцкого с письмом в ЦК как шаг, создавший «обстановку, грозящую нам расколом». Сталин потребовал «обеспечить такой порядок, чтобы все разногласия в будущем решались внутри коллегии и не выносились во вне её» [277]. Таким образом, главная цель выступления Сталина состояла в том, чтобы не дать партии ознакомиться с выявившимися серьёзными разногласиями и запретить общепартийную дискуссию на спорным вопросам.

Опираясь на послушное большинство участников пленума, правящая фракция добилась отклонения проектов резолюций Гончарова и Преображенского, направленных на конструктивное решение возникших проблем и поиск компромисса между большинством Политбюро и «оппозицией». В основу принятого пленумом постановления был положен проект, предложенный одним из рядовых участников пленума, кандидатом в члены ЦКК Радченко. Это постановление, оказавшее огромное влияние на дальнейший ход внутрипартийной борьбы, было скрыто от партии. Впервые о нём было сообщено Сталиным на XIII конференции РКП(б) в январе 1924 года, причём Сталин тогда обнародовал лишь часть этого постановления. Полностью оно впервые было опубликовано лишь в конце 1990 года.

Постановление октябрьского пленума состояло из двух, по сути, противоречащих друг другу разделов. В разделе «б», носившем заголовок «О внутрипартийной демократии» и принятом единогласно, одобрялся «полностью своевременно намеченный Политбюро курс на внутрипартийную демократию, а также предложенное Политбюро усиление борьбы с излишествами и разлагающим влиянием нэпа на отдельные элементы партии» [278]. Таким образом, постановление представляло Политбюро инициатором курса на внутрипартийную демократию.

Положение об усилении борьбы с «излишествами» имело в виду циркуляр ЦК РКП(б) от 19 октября 1923 года, разосланный во все партийные комитеты. В нём говорилось о недопустимости использования государственных средств на благоустройство частных жилищ, дач и выдачу натуральных вознаграждений ответственным работникам. Предписывалось не допускать большого разрыва в заработной плате между «спецами», ответработниками, с одной стороны, и основной массой трудящихся, с другой. Указывалось, что ответственные работники не имеют права получать персональные ставки, премии и сверхурочную оплату. Этот циркуляр был последним партийным решением, направленным на ограничение аппаратных привилегий.