Былины

Гильфердинг-1. N 70. Зап. от А. П. Сорокина, дер. Новинка (Пудога). Текст Сорокина — самый полный и самый развернутый из всех известных. Он объединяет три сюжета о Садко, которые встречаются у других сказителей самостоятельно: Садко и водяной царь, Садко в споре с новгородцами, Садко в подводном царстве. Записи от Сорокина легли в основу оперы Н. А. Римского-Корсакова. А й как тут вышел царь водяной и т. д. В этом эпизоде отразились мифологические представления о чудесном музыканте, своей игрой завораживающем стихийные силы природы. Сходный мотив есть в карельских рунах, где игру Вяйнямейнена на кантеле слушает хозяйка горы. Возможно также, что в данном мотиве преломились воспоминания о магических промысловых обрядах, исполнявшихся ради получения добычи (Смирнов — Смолицкий-1978. С. 392). Другая разработка мотива встречи с водяным царем в вар. I. Обделал в теремах всё да по-небесному и т. д. Описание палат, украшенных подобно небесному своду, типично для русского эпоса и перенесено в данный текст из былин «Дюк Степанович» или «Соловей Будимирович». Настоятели новгородские — игумены, т. е. лица, возглавлявшие новгородские монастыри. Побогатее меня славный Новгород. Апофеоз торгового могущества Новгорода выражен в некоторых текстах в более ясной форме — Садко побежден одними новгородскими товарами (Соколов — Чичеров. № 137): «А на четвертый день от товаров и прохода нет... „Не я, видно, богат,— богат великий Новгород"». В ряде вар. Садко удается победить лишь обратившись за поддержкой к святому Николе Можайскому. Особую разработку мотива поражения Новгорода см. в вар. I. А поехал он да по Волхову и т. д. Образец былинного маршрута, соединяющего исторически точные данные с условно-эпическими. Морскому царю дани да не плачивали и т. д. Представления о необходимости выплаты дани, о кормлении, о принесении жертвы мореплавателями и рыбаками Морскому царю («хозяину» воды) были широко распространены в прошлом, они были известны новгородцам и их потомкам на Русском Севере и в Сибири. Самого Садка требует царь Морской и т. д. В основе этого мотива и последующего его развития лежат мифологические рассказы о людях, попадавших в «иной» (подземный, подводный) мир — как по воле его хозяев, так и по собственной инициативе или случайно, о женитьбе на водяной деве (см.: Веселовский А. Н. Мелкие заметки к былинам //«Журнал Министерства народного просвещения». 1890, № 3. С. 1—4). Смысл путешествия Садко на дно морское в вар. не вполне ясен — третья часть былины содержит противоречия и недосказанности. Тонущий жребий —знак смерти. В подтексте Садко — жених поневоле: Морской царь хочет женить его на «своей» и оставить у себя, цель же Садко — вернуться домой, и единственный путь к этому — «правильный» выбор невесты. Игра на гуслях — не просто средство потешить царя, но и подтверждение своей роли героя-жениха (о других испытаниях см.: Пропп. С. 103). Микола Можайский. Святой Никола Мокрый у новгородцев считался покровителем мореплавателей, защитником от бурь и бедствий на море (см.: Пропп. С. 104). Так ты эту Чернаву-то бери в замужество. Выбор (угадывание) героем своей суженой среди множества девушек широко известен в сказках и в эпосе других народов как последнее, заключительное испытание жениха. В данной ситуации успешный выбор обеспечивает Садко возвращение. Здоровкался со своею с молодой женой. Эта подробность вносит дополнительное противоречие в содержание былины. Подобные сюжетные несогласованности особенно характерны для сводных текстов.

I. Кирша Данилов. № 28. Текст объединяет два первых сюжета о Садко. Редакция первого сюжета уникальна. Богат Новгород всякими товарами заморскими и т. д. Здесь положение Новгорода трактуется явно иронически — от его богатств остались одни гнилые горшки.

II. Марков. № 95. Зап. от Ф. Т. Пономарева, дер. Верхняя Зимняя Золотица (Зимний берег). Текст объединяет второй и третий сюжеты о Садко в кратком схематичном изложении: Садко спускается на дно морское без гуслей, Морской царь сразу же предлагает ему взять суженую, совет герою дает «бабушка». Не на луду ли нашел — характерная подробность севернорусского морского пейзажа.

III. Кирша Данилов. № 47. Текст — самостоятельная редакция третьего сюжета о Садко.

IV. Рыбников-3. № 41. Зап. от В. Лазарева, карела, дер. Кяменицы (Повенец). Текст объединяет второй (очень краткая редакция) и третий сюжеты о Садко. Я затем тебя сюда требовал и т. д. Мотив загадывания загадок можно рассматривать как первое испытание жениха (второе испытание — игра на гуслях, третье — выбор суженой). В некоторых вар. Морской царь ссылается на то, что у него с царицей возник спор (в данном тексте: «У нас с царицею разговор идет») и Садко должен рассудить их.

V. Рыбников-1. N 63. Зап. от Л. Богданова, дер. Середка (Кижи). Текст объединяет второй (краткая редакция) и третий сюжеты о Садко. Мотив сватовства отсутствует: после того как Садко рвет струны, «царь Водяник» отпускает его домой.

Василий Буслаев и новгородцы