Былины в записях и пересказах XVII—XVIII веков

И крестил ея, и венчался с нею, и венчал их владыко черниговский, и дал ей имя: Белая Лебядь Авдотья Лиховидовна.

И почал с нею любезно жить.

3 (42) СКАЗАНИЕ О ТРЕХ БОГАТЫРЯХ КИЕВСКИХ, О СЛАВНЫХ ВИТЕЗЯХ — [О] ИЛЬЕ МУРОМЦЕ, О АЛЕШЕ ПОПОВИЧЕ, [О] МИХАИЛЕ ПОТОК[Е] ИВАНЫЧЕ

Во славном было городе Киеве,
У князя Владимира киевскаго,
Был пир на ве́чере,
Про всех князей и бояр,
5 Про сильных могучих бога́тырей.
И как будет у них пир на ве́чере,
Возговорит князь Владимерь таково́ слово́:
«Все вы, мои князи и бо́яры
И силныя могучия богатыри!
10 Ест ли из вас кому сослужить
Службы три великия:
Кто б ехал в землю Турескую,
Взял бы дани-выходы
За тридцать три́ года́?
15 Хто бы ехал в землю Задонскую,
Взял бы дани-выходы
За тридцать три́ года́?
И хто бы ехал в землю Алевитцкую,
Взял бы дани-выходы
20 И тут за тридцать три́ года́?»

И тут все князи и бояры и вельможи призадумались. Нихто великому князю ответу не дает:

Большие хоронятца за меньших,
А [у] меньшие давно ответу нет.

И тут возговорят сильныя могучия богатыри. Илья Муромец — таково слово:

«Свет государ, князь Владимер киевской!
Я, государь, еду в землю Турескую,
25 Возьму дани-выходы
За тридцать три́ года́».

Михайло Поток Иваныч говорит таково́ слово:

«Свет государь!
Я еду в землю Задонскую,
Возьму дани и выходы
30 За тридцать три́ года́».
Алеша Попович возговорит таково́ слово́:
«Я, государь, еду в землю Алевидскую,
Возьму дани-выходы
За тридцать три́ года́».

И те речи великому князю полюбились, и стал князь Владимер за те речи

35 Подносить чару зелена́ вина,
И запивают меды́ сладкими.
С великим князем Владимером прощаютца,
Да меж себя называютца братиями назва́нными.
И садятца на свои добрыя кони,
40 Из Киева вон поехали.
И как будут за пять верст,
И меж себя прощаютца,
А сами возговорят таково́ слово́:
«Братцы-де милые!
Хто из вас наперед в Киев-град приедет,
А ково не будет,
45 А после нам того сыскивать».

И, простясь, все поехали в разные дороги, всяк своим путем.

Илья Муромец поехал на реку Смородину, на мосты калиновые, на Соловья-разбойника; усе ти дороги залегила равно тридцать лет: никакой человек, ни коней, ни пешей, не прохаживал. Алеша Попович поехал дорогой старорюскою.

А Михайла Поток Иваныч поехал дорогой светорусскою, возле моря синева, и увидел — на море плавает лебедь белая. И тут Михайло Поток Иваныч вынимает из нолучи свой крепкой [лук], из колчана калену́ стрелу, и хощет убить лебедь белую. Она ему прогласила человеческим голосом, рече она: «Государь Михайло Поток Иваныч, не стреляй меня, лебедь белую, я-де по морю плаваю лебедью, а пре[д] тобою стану девицею красною».

И Михайло Поток Иванович
Не успел положить в налуч свой крепкой лук,
А в колчан колену́ стрелу,
Ажно пред ним стала девицею
50 И зело лицем красна.
И Михайле она полюбилась,
И берет ее за белы́ руки́,
Целует во уста саха́рныя,
И сажает на своего доброго коня богатырского.
55 И поехали в землю Задонскую,
Стал-взял дани-выходы.

Поехал в Киев-град, приехал на свой богатырской двор ко князю Владимеру. А сам бьет челом великому князю Владимеру о сыру́ землю́, говорит таково́ слово́: «Свет государь, князь Владимер киевской, привел я дани-выходы за тридцать за три́ года́». Князь Владимер возговорит таково́ слово́: