Быть Героем

– Значит, время делает тебя глупее, а не наоборот, – волхв потрепал Павла за плечо, – На что ты надеялся? Это же глупее, чем убежать от меня в лес, забрести в город и убить главаря разбойников, предварительно напившись. Ты думал, что она станет твоей подругой, лито потому что ты помог ей найти посох? Или потому, что ей не захотелось тупить свой кинжал о твое горло, пока ты спал? Это же нелепо.

– Ладно, стой, я понял, к чему ты клонишь, – Паша замахал руками, словно отбиваясь от стаи мух, – Да, я был самонадеян, а легкомыслие обуяло мою голову, но дальше что? Какой вред она мне принесла? Даже если предположить, что она сбежала, украв у меня что-нибудь, у меня нет ничего ценного. Да и зачем было все это время идти со мной. Возможностей убить меня или обокрасть у нее было предостаточно. Согласись, глупо убивать меня полчищами мертвецов, когда моя неприкрытая спина и без того маячила перед ее глазами. И вряд ли я был бы ей так нужен, чтобы добраться сюда. Пожалуй, без меня она добралась бы быстрее. Так скажи, в чем дело?

– Не скажу, – волхв не выглядел хоть сколько-то растерявшимся, – Сначала нужно все проверить. Где же твой эльф, у меня тут не царские хоромы, чтобы так долго по ним блуждать.

Паша лишь промолчал в ответ, эльф просто вылетел из его головы. «Слишком много вещей покидают мою голову без предупреждения»: мысленно возмутился Паша. С некоторой яростью на лице, он, уверенной походкой, двинулся к комнате Ясмины.

У двери он обнаружил эльфа, тот терпеливо постукивал в них, причем делал это так, словно боялся, что ему откроют.

– С дороги! – бесцеремонно оттолкнув эльфа, Паша принялся мощно, с особым усердием молотить кулаками в дверь.

Ответа не последовало, Пашины нервы не выдержали и он, без какого-либо привычного заклятья, снес двери напрочь. Силой воли. В тот момент он не придал значения тому, что такое действие почти не отняло у него сил.

Ясмина сидела на полу, рядом, вокруг нее в непонятном порядке были расставлены свечи и сосуды для курений. Она была абсолютно нагая, но сидела спиной к выходу, а потому не слишком смущала взоры вошедших. Ровно через мгновение, в котором застывший камнем Павел пытался понять, что происходит, а Мигэль неистово пытался оттащить его от двери, Ясмина обернулась.

Глаза ее были красными, видимо, от сильно начадивших в комнате курений, к тому же вокруг глаз темнели круги, будто она не спала несколько ночей.

– Они идут, – тихо прошептала она.

Ее взгляд, наполненный тихим безумием и чувством обреченности, смутил Павла, но не ввел в ступор.

– Кто они?! – делая шаг вперед, выкрикнул он.

Ясмина медленно, слегка подрагивая, указала на окно. Рука ее была покрыта едва заметными язвами и морщинами, будто принадлежала глубокой старухе. Скрюченный палец указывал на маленькое слюдяное окно, сама же Ясмина туда не смотрела, она смотрела на Павла. Паша собрал в кулак едва ли не всю свою храбрость, чтобы отвести взгляд от опухших век полуприкрытых глаз, которые излучали лишь ужас и страдания, и перевести его на окно. Все происходило так, будто кто-то замедлил время. Пока его взгляд бежал по стене к окну, Паша успел вспомнить всю свою жизнь.

– Что это… – прошептал он, когда его взгляд наконец-то уперся в окошко.

Сквозь щели оконной рамы в комнату просачивалось нечто смолистое, матово чёрного цвета. Оно стекало по стене, образуя дрожащую лужу на полу.

Мертвую тишину прервала Ясмина. Уже совсем закрыв глаза, она перевела руку на Павла, указывая на него пальцем. Этим она вызвала еще больший ужас в его сердце, ведь от ее красоты мало что осталось, она выглядела как больная, старая женщина.

– Только ты сможешь их остановить, – прохрипела она, и обмякла, рухнув на пол.

Последняя ее фраза вывела Пашу из оцепенения, в основном потому, что он с ней был в корне не согласен.

– Что ты устроила? – почти себе под нос прошептал он, и вновь взглянул на лужу.

Та стремительно разрасталась, но не вширь. Прямо из черной, практически не отражающей света, жидкости росло нечто отдаленно напоминающее человеческую фигуру. Когда существо выросло до уровня Пашиной груди, он наконец-то смог выдавить из себя скорее всхлип, чем крик:

– Еремей! – он так и не привык к новому имени волхва.

Но никто не откликнулся, Паше показалось, что он остался один. Совсем один. И только мерзкая жижа напротив, да удушающий запах курений, что заполнял пустоту комнаты.

Наконец черный сгусток окончательно оформился. Нельзя было точно сказать, на что он похож, какая-то невероятная смесь человека и осьминога. Прямо от пола к Павлу потянулись тонкие щупальца, вмиг заполнив пространство перед ним, так что само существо едва было видно из-за них. К собственному удивлению, Паша даже успел среагировать, взмахнув рукой. Все, что в нем было, это инстинктивное желание защититься и воля к жизни. Но лишь половина щупалец остановилась, остальные, хоть и медленнее, но достигли Павла.