Быть мужчиной. Современная мужественность без насилия, доминирования и страха

Психотерапевт и писатель Ник Даффелл ведет несколько серьезных групп для мужчин в Великобритании. Одна из самых долго существующих — «Выжившие в школе-пансионе» — предоставляет безопасное пространство мужчинам, которые прошли через элитные школы и до сих пор страдают от последствий. Мы связались по FaceTime, и во время беседы каждый из нас расхаживал по своей квартире: он — среди книг и кожаной мебели, я — среди дешевых пластиковых игрушек и забытых бутылок с моющими средствами. Он изложил мне свои взгляды на систему контроля, основанную на неравенстве, легко бьющееся сердце которой — дисфункциональная мужская психика.

— Мы готовим почву под худшие из возможных неприятностей семейной жизни и интимности, — говорит Ник, описывая психологическое путешествие, продолжающееся вот уже несколько столетий, — с раннего детства разрывая привязанности и помещая мальчиков в странные ситуации, полагая, что они выберутся и не наживут себе психологических проблем.

В эпоху модернизма технологии, которые правили колониальным миром, спровоцировали массовый отрыв от эмпатии и хрупкости — и это был рациональный проект. Единственный способ обращения с колониями — отгородиться от чувств (что они и сделали), и он позволял эксплуатировать всю планету без последствий; та же разобщенность, кстати, лежит в основе глобальных климатических изменений.

Пришедший в шестидесятые постмодернизм сказал: «Ты плохой папочка, а мы хорошие дети», но это был не лучший способ исправить ситуацию: он, скорее, раскалывал общество. Возникший вслед за ним корпоративный мир отыграл свое с Тэтчер и Рейганом, заявив: «Давайте забьем на совесть». Потом неолиберализм призвал: «К черту коллективизм, давайте сконцентрируемся на индивидуальном». Неолиберальная капиталистическая программа — это продолжение колониальной идеи, которую можно использовать для собственного обогащения, отбрасывая личную хрупкость, женственность, коллективизм ради прогрессивного индивидуализма. И все это соединилось в наших способах воспитания мужской психики.

В этой стране частные школы до сих пор выпускают людей, облеченных властью, и выросшие там мужчины ничего не знают о Других.

— Они не понимают женщин, — утверждает Ник. — У них сложные отношения с женщинами, и это, как правило, связано с бессознательной мизогинией — ведь именно матери отправили их туда. Они всегда винят матерей, а не отцов.

Ник подробно писал об этом в своей книге «Раненые лидеры», предполагая, что викторианский упор на рациональность, до сих пор заметный в программах элитных школ, напрямую влияет на то, по какому пути идут страны и каких ценностей они придерживаются. «Теория “просачивания благ сверху вниз” не работает относительно материального богатства, но работает в отношении идей и настроений».

Дети, помещаемые в школы-пансионы, покидают свои семьи, что ведет к нарушению привязанностей; вне родительского контроля их воспитанием занимаются сверстники. На примере Бена и Джейми в предыдущих главах мы уже видели, к каким трудностям способна привести необходимость оставаться со сверстниками лицом к лицу. По словам Ника, мы переключились с «вертикального образования от отцовской фигуры к сыну через наставничество» на «горизонтальное образование». В таких закрытых, «племенных» средах эмоциональная жизнь мальчиков не ценится и не ставится в пример, и впоследствии они продолжают череду поколений, воспитанных в той же традиции: они выходят в реальный мир и оказывают прямое влияние на то, как наше общество функционирует на всех уровнях.

— Мы возвышаем людей, неспособных к эмпатии и ответственному принятию решений, — говорит Ник.