Читаем Быть собой: новая теория сознания полностью

К тому или иному изменению данных приведет любое физическое действие — будь то перевод взгляда, переход в другую комнату, напряжение мышц живота. Даже такие крупномасштабные, «высокоуровневые» действия, как поиски работы или решение сочетаться браком, распадутся каскадом на последовательности физических действий, которые изменят входящую сенсорную информацию. Любое действие потенциально способно подавить сенсорные ошибки прогнозирования за счет активного вывода, поэтому любое действие непосредственно участвует в восприятии.

Активный вывод, как и все составляющие прогнозной обработки, зависит от порождающего моделирования. Точнее, активный вывод опирается на способность порождающих моделей прогнозировать сенсорные последствия действий. Это прогнозы вида «если я посмотрю туда, какие сенсорные данные я, скорее всего, получу?». Такие прогнозы называются условными, поскольку состоят в том, что случится при том или ином условии. Без условных прогнозов такого рода мозгу неоткуда было бы знать, какое действие из бесконечного множества возможных с наибольшей вероятностью снизит сенсорные ошибки прогнозирования. Действия, которые мой мозг спрогнозировал как наиболее вероятные для нахождения затерявшихся на столе ключей от машины, состояли в том, чтобы обшаривать взглядом поверхность стола, а не смотреть в окно или размахивать руками над головой.

Активный вывод способен не только исполнять уже имеющиеся перцептивные прогнозы, но и помогать улучшать их. На коротких временных отрезках действие может собирать новые сенсорные данные, позволяя улучшить наиболее вероятное предположение или выбрать из нескольких соперничающих перцептивных гипотез одну. Мы видели такой пример в самом начале главы, когда взгляд на соседский газон мог поставить точку в соперничестве гипотез ночного дождя и оставленного разбрызгивателя. Другим примером было бы навести на столе порядок и убрать все кружки, чтобы проще стало найти ключи. В каждом случае выбор соответствующего действия опирается на наличие порождающей модели, способной спрогнозировать, как в результате изменятся сенсорные данные.

В конечном итоге на действиях основывается обучение, которое в данном случае означает улучшение порождающих моделей мозга за счет получения новой информации о причинах сенсорных сигналов и о каузальной структуре мира в целом. Заглядывая за соседский забор, чтобы вычислить причины намокания одного газона, я заодно узнаю что-то новое о причинах намокания газонов вообще. В наилучшем случае активный вывод может породить «добродетельный круг» положительной обратной связи: правильно выбранные действия будут выявлять полезную информацию об устройстве мира, которая будет затем встраиваться в усовершенствованные порождающие модели, они будут обеспечивать совершенствование перцептивных умозаключений и направлять новые действия, согласно прогнозу призванные принести еще больше полезной информации[147].

Самое контринтуитивное в активном выводе — это возможность рассматривать само действие как разновидность самоисполняющегося перцептивного пророчества. С этой точки зрения действие не просто участвует в восприятии — оно и есть восприятие. Когда я шарю взглядом в поисках ключей от машины или двигаю руками, убирая кружки, перцептивные прогнозы о положении и движениях моего тела способствуют своему исполнению.

В активном выводе действия выступают самоисполняющимися проприоцептивными пророчествами. Проприоцепция — это вид восприятия, состоящий в отслеживании положения и движений тела за счет регистрации сенсорных сигналов, поступающих от рецепторов, рассредоточенных по всем скелетным костям и мускулатуре. Мы не особенно задумываемся о ней, потому что в каком-то смысле она всегда с нами, но уже одно то, что мы можем с закрытыми глазами коснуться собственного носа — попробуйте! — показывает, насколько существенную роль она играет во всех наших действиях. С точки зрения активного вывода дотронуться до носа значит позволить группе проприоцептивных прогнозов о движениях и положении руки самоисполниться, то есть восторжествовать над сенсорными данными о том, что пальцы в данный момент НЕ касаются носа. И здесь снова вступает в игру взвешивание прецизионности. Чтобы проприоцептивные прогнозы обеспечивали свое исполнение, необходимо уменьшить вес ошибок предсказания, указывающих мозгу, где и как в данный момент располагается тело. Это можно считать противоположностью внимания — чем-то вроде «безразличия» к телу, благодаря которому оно, собственно, и двигается[148].

Перейти на страницу:

Похожие книги

История Франции. С древнейших времен до Версальского договора
История Франции. С древнейших времен до Версальского договора

Уильям Стирнс Дэвис, профессор истории Университета штата Миннесота, рассказывает в своей книге о самых главных событиях двухтысячелетней истории Франции, начиная с древних галлов и заканчивая подписанием Версальского договора в 1919 г. Благодаря своей сжатости и насыщенности информацией этот обзор многих веков жизни страны становится увлекательным экскурсом во времена антики и Средневековья, царствования Генриха IV и Людовика XIII, правления кардинала Ришелье и Людовика XIV с идеями просвещения и величайшими писателями и учеными тогдашней Франции. Революция конца XVIII в., провозглашение республики, империя Наполеона, Реставрация Бурбонов, монархия Луи-Филиппа, Вторая империя Наполеона III, снова республика и Первая мировая война… Автору не всегда удается сохранить то беспристрастие, которого обычно требуют от историка, но это лишь добавляет книге интереса, привлекая читателей, изучающих или увлекающихся историей Франции и Западной Европы в целом.

Уильям Стирнс Дэвис

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Образование и наука
Неразумная обезьяна. Почему мы верим в дезинформацию, теории заговора и пропаганду
Неразумная обезьяна. Почему мы верим в дезинформацию, теории заговора и пропаганду

Дэвид Роберт Граймс – ирландский физик, получивший образование в Дублине и Оксфорде. Его профессиональная деятельность в основном связана с медицинской физикой, в частности – с исследованиями рака. Однако известность Граймсу принесла его борьба с лженаукой: в своих полемических статьях на страницах The Irish Times, The Guardian и других изданий он разоблачает шарлатанов, которые пользуются беспомощностью больных людей, чтобы, суля выздоровление, выкачивать из них деньги. В "Неразумной обезьяне" автор собрал воедино свои многочисленные аргументированные возражения, которые могут пригодиться в спорах с адептами гомеопатии, сторонниками теории "плоской Земли", теми, кто верит, что микроволновки и мобильники убивают мозг, и прочими сторонниками всемирных заговоров.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Дэвид Роберт Граймс

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Вторжение жизни. Теория как тайная автобиография
Вторжение жизни. Теория как тайная автобиография

Если к классическому габитусу философа традиционно принадлежала сдержанность в демонстрации собственной частной сферы, то в XX веке отношение философов и вообще теоретиков к взаимосвязи публичного и приватного, к своей частной жизни, к жанру автобиографии стало более осмысленным и разнообразным. Данная книга показывает это разнообразие на примере 25 видных теоретиков XX века и исследует не столько соотношение теории с частным существованием каждого из авторов, сколько ее взаимодействие с их представлениями об автобиографии. В книге предложен интересный подход к интеллектуальной истории XX века, который будет полезен и специалисту, и студенту, и просто любознательному читателю.

Венсан Кауфманн , Дитер Томэ , Ульрих Шмид

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Языкознание / Образование и наука