Бытие и возраст

Пресловутый «квартирный вопрос» также приобретает экзистенциальную значимость. Ведь удивительно: несмотря на громадные достижения научно-технического прогресса, жилищный кризис продолжает свирепствовать во всем мире. Жильё остаётся вопросом номер один не только для эпохи «Москвошвея», но и для людей постсоветской эпохи. Жилье – это единственная собственность, которая имеет какое-либо значение. В вопросе о жилье в конечном счете заключается главная претензия народа к правительству. И корень её лежит в том, что дом является пространственным измерением цикла человеческой жизни. Детство есть пребывание в родительском доме, как в своем. Отрочество (период тинейджерства) – это побег из отчего дома. Взрослость же возникает, когда так или иначе построен свой дом – пусть даже это снятая квартира или койка в общежитии. Дом, таким образом, предстает как нарастающая система привычек, фундированная соответствующими вещами, которыми человек начинает обрастать.

А старость в этом плане предполагает прощание с домом. У старого человека формируется ностальгическое отношение к дому и вещам. Старые люди все силы своей уже угасающей жизни тратят на то, чтобы навести порядок. И не могут этого сделать. Почему так важен порядок? Потому что речь идёт о передаче дома в наследство. Ты передаёшь обеспечение вечной связанности поколений. И в этом смысл «родового замка» – он передаётся по наследству. Социальное пространство в своей живой структуре задаёт нам ритмы циклического времени – уже не только для отдельного человека, но и для социума. Ритм справедливо воспринимается прежде всего как временная организация бытия, но она неразрывно связана с пространственной структурой мира, с пространственным ритмом. Вот так, определяя друг друга, и переплетаются временной и пространственный ритмы. Ритмический рисунок пространства человечества вообще создаётся в процессе социокультурных изменений. И он принципиально не меняется на протяжении существования мировой цивилизации.

Дом отличен как от острова, так и от океана. У С. Л. Франка¹¹⁷ структура сакрального пространства включает дом, страну (национальное обиталище) и мир Божий. Что есть дом? Это полностью освоенная среда. К Дому относится представление об уюте, комфорте. Дом – это инобытие чрева матери, поэтому в доме царствует женщина и поэтому дом всегда отчасти является Храмом. Остров есть некое осваиваемое пространство. Если сказать словами Евгения Базарова, остров – «это не храм, а мастерская»: здесь господствует не сакральное, а утилитарное. На острове берут ресурсы, запасы которых представляются бесконечными (на наш век хватит), сюда же сваливают отходы.

В национальном плане для нас Россия сегодня в значительной степени не дом, в отличие, например, от Бельгии, Швейцарии или даже Франции. Или Эстонии, где вся страна – это дом. У нас не так. Значительная часть нашей земли (причем не только Сибирь, Север и Дальний Восток) – это остров, где основной задачей является изъятие ресурсов. Мы, к сожалению, относимся к своей стране пока не как к дому. По «островному» типу решается и проблема с отходами. Мы принимаем радиоактивные отходы от других стран. Но в доме не хранят отходы. Отходы выбрасывают на остров. На острове в большей или меньшей степени всегда царит рабочий беспорядок и отсутствие дорог имеет принципиальный характер (дома дорога естественна, на острове всегда проблематична). К сожалению, у нас количество дорог даже сокращается. Они приходят в негодность быстрее, чем удаётся построить новые. Таким образом, процесс освоения, превращения острова в дом у нас пока практически «не просматривается».

Возраст страны, которая не стала ещё домом для своего народа, а пока лишь остров для него, измеряется в другой системе координат. И возраст человека, живущего в своей стране не как в доме, а как в острове, иной, чем возраст человека, который живёт в своей стране, как в дДоме.

Обратимся теперь к понятию «океан», которое означает нечто чувственно созерцаемое или спекулятивно мыслимое пространство, океан обладает некими свойствами горизонта человеческого и социального бытия, в нем всегда обнаруживается сакральное начало, которое внутренне объединяет его с домом и противопоставляет его острову. Если остров – хаос, то океан – архетипический Хаос. Первый есть просто неустроенный беспорядок, Хаос же есть начало космическое. Хаос плодоносен, а повседневный хаос деструктивен. Вычленяемые моменты океана могут служить ориентирами, как неподвижные звезды, которые мы можем созерцать, но на которые не можем воздействовать, те самые неподвижные звезды, которые входят в известную формулу И. Канта о звездном небе. Они недосягаемы для человеческого воздействия, но играют ключевую роль в ориентации человека. И если иметь в виду эту структуру пространства социума, то движение в нём, связанное с увеличением численности населения, с развитием средств транспорта и коммуникаций, задаёт некие повторяющиеся темпоральные структуры векового ритма цивилизации.