Бытие как возникновение новизны посредством создания идей

(Но все же – для целей более полного понимания и последовательности изложения – отметим основные положения Хайдеггера о «первом начале». (Кавычками нами будут отмечены слова Хайдеггера из работ «О сущности истины» и «Вклады в дело философии»). Во-первых, это открытие досократиками «несокрытости сущего» и постановка вопроса, что есть «сущее в целом» – это и есть «начало западноевропейской истории»¹⁰. Во-вторых, «первое начало», в котором бытие мыслится как присутствие «представляет собой первую вспышку некоего осуществления бытия»¹¹. В-третьих, «основостроением первого начала» является «у-дивление». (Там же, стр. 88, п. 17). В-четвертых, «Оставленность бытием сущего» в «первом начале» является инициирующим моментом для вопрошания – в «другом начале» – «об истине бытия»¹². И в-пятых, истина как несокрытость у досократиков в «первом начале», – отклонившись у Платона с Аристотелем в истину как соответствие – в «другом начале» должна быть уже «как истина бытия (Seyn), а само бытие как бытие истины»¹³).

А теперь приступаем к изложению нашей точки зрения на то, что случилось в «первом начале». В общих чертах она заключается в следующем.

Случилось, как нам представляется, то, что древние греки-досократики открыли – вернее было бы сказать: «нащупали» – в самих себе, то есть в собственном интеллекте (а скорее, в собственной душе), испокон веков существовавшую в человеке разумном иррациональную (интуитивно-инсайтную) способность спонтанного рождения интеллектуальной новизны. И обнаружили они ее только благодаря вышеозначенным интеллектуальным ощущениям, сопровождающим акты подобного рождения. А назвали они то, что внезапно являлось из бессознательного в их сознание алетейей как несокрытостью того, что ранее было сокрыто, а тут вдруг явилось в виде понимания смысла внове явленной интеллектуальной новизны.

Это уже потом, спустя более чем столетие, эта новизна была названа Платоном идеей, как видом (эйдосом) того, что, по нашему представлению, получается в результате раскрытия смысла идеи и выявления вида внове образуемого сущего, того сущего которое как бы обретает свой вид, свою материальную форму в соответствии с идеальной формой своего образца – идеи. И не исключено, что свое понимание алетейи как несокрытости, – являющейся из леты как сокрытости – греки, возможно, распространили на все самовозникающее, самовозрастающее и назвали это самовозникающее и самовозрастающее из самого себя фюсисом (природой). То есть природа в древнегреческом ее понимании получила свое наименование по аналогии с алетейей, самоявляющейся – имеем в виду спонтанный характер ее появления (возникновения) – и самовозрастающей из того, что ранее было сокрыто.

(Именно поэтому с достаточной долей уверенности можно было бы предположить, что понятия леты и алетейи старше понятия фюсиса, поскольку чувствами человека легче воспринимается (видится) непосредственно возникающее, а не то, что уже возникло и уже успело приесться. В противоположность этому, умом легче воспринимается уже существующее, а не возникающее. Происходит это, быть может, потому, что чувственное восприятие «заслоняет» собой то, что возникло и отодвигает его на задний план).

Нам нужно помнить одно: и в глубокой древности, и в каменном веке, и в Античности, и сейчас люди продуктивно мыслили и мыслят одинаковым образом – генерированием идей и образованием из них тех новых сущих, посредством которых они могли бы исполнять какую-либо необходимую деятельность по получению нужной им новой Продукции, будь эта Продукция технического, научного, нравственного, психического, эстетического или метафизического плана. И все «рукотворимое» человеком создавалось по одной и той же методологии, одним из самых заметных элементов которой было внезапное интуитивно-инсайтное явление идеи в сознание, сопровождаемое (явление) пониманием смысла последней и испытанием чувства удовольствия–удивления как от самого акта понимания, так и от внезапности его явления.

И это самое заметное (явление идеи) не только воспринималось и ощущалось мыслителями древности, но и находило свое выражение в словах, терминах, понятиях. Так, выход сокрытого в несокрытое нашел свое выражение в алетейе как Истине, являющей свое лицо (эйдос); то же, что, «самовозникнув», возрастает и развивается в нечто новоявленное и видимое, нашло выражение в фюсисе; так же и то, что собирается (жатва) и осмысляется, нашло отражение в логосе. Все дело в том, что у досократиков воспринимаемое и ощущаемое непосредственно «переливалось» в выражаемое. Так воспринимаемо-ощущаемое вьюжение-сипение метели в русской речи непосредственно «перелилось» в выражаемое словами: вьюга, сипуга. (Именно на этом факторе корневого звучания слов и этимологии последних была основана герменевтическая философия Хайдеггера).