Бытие как возникновение новизны посредством создания идей

Да, действительно, мы достаточно далеко продвинулись в научно-технической сфере. Но есть ли какой-нибудь прогресс в развитии нашей нравственности, нашей социальной жизни, в развитии самой природы взаимоотношений человека с обществом и общества с человеком. (Пока что эти отношения складываются так, как они складываются – а складываются они в основном стихийно, как Бог на душу положил). А ведь от этого зависит уже не столько благосостояние последних, сколько выживание их в условиях усложнившегося существования. Причем человека уже надо брать не в целом, а разделенного на человека продуктивно мыслящего, а потому являющегося Подручным Средством самого соци-ума, и человека массы (das Man, по Хайдеггеру), как необходимого балласта, без которого существование соци-ума немыслимо. (Как не мыслима остойчивость корабля без того балласта, которым является хотя бы масса самого же корабля, с уменьшением которой последний потерпел бы крушение при первом дуновении ветра, а с увеличением – сразу же пошел бы ко дну). Спрашивается, где тот баланс между ними? Более того, где баланс между ресентиментно настроенной массой общества и теми «активистами», которые в любой момент готовы воспользоваться настроениями первых? И этот баланс, как мы теперь понимаем, должен быть не в количественном выражении, а в качественном. Ведь мы уже не понаслышке, – от Достоевского, – а на практике знаем, какое воздействие может оказать меньшинство массы на большинство. То есть знаем, что это меньшинство, воздействуя на массы, может не только пустить «пьянство, сплетни, донос; … неслыханный разврат», но и «всякого гения» потушить «в младенчестве»⁴⁰. А вот это, последнее, грозит настоящей катастрофой, потому что соци-ум пока что жив только тем, что у него «под рукой» всегда имеется продуктивно мыслящий человек, способный обеспечивать хотя бы сносное существование этого соци-ума за счет постоянного притока новизны в его структуры. Не будет этого «всякого гения» – не будет и соци-ума. Это ясно всякому.

Так что отсутствие какого-либо развития поставленного досократиками вопроса о том, что именно должно быть предметом глубинного, сущностного мышления – вот это и было предметом не только интереса, но и беспокойства Хайдеггера. Бытие само по себе, так и не помысленное по-настоящему и не разработанное ни досократиками, ни кем-либо из последующих мыслителей, вплоть до Хайдеггера, так и оставалось в забвении. Отдавая ему должное, можно сказать, что он является открывателем Бытия самого по себе, или, как он величает, истины самого Бытия. Но открыв эту истину, он так и не смог наполнить ее, – хотя бы в какой-либо конкретной степени – определенным содержанием.

Но, слава Богу, что он открыл нам досократиков в их истинном свете, а вместе с тем и ту истину, что все мыслители, по сути дела, мыслят одно и то же, то есть мыслят «как единственно … данное мышлению»⁴¹ или как «должное – быть – помысленным»⁴². Спрашивается тогда, почему природа «глубинного» мышления пошла по пути создания различных теорий, различных подходов к решению одной и той же задачи – задачи раскрытия истины самого бытия. Подозреваю: потому, что разные подходы к решению одной и той же задачи дают более объемное представление о том, что на самом деле должно быть помыслено – и помыслено в первую очередь. Так, чем более объемное представление мы имеем о какой-либо проблеме, чем больше мы выдвигаем и прорабатываем гипотез на стадии рефлексии-1, тем больше вероятность рождения новой идеи в данном направлении нашего мышления. Но, к сожалению, после досократиков философия «изменила» тому магистральному направлению, вектор которого они достаточно ясно обозначили. А именно, она «изменила» тому бытию, которое является возникновением новизны и которое фигурировало у досократиков в виде логоса, алетейи и фюсиса. Но эти понятия, по сути дела, являются производными от идеи: логос собирает сущие в идею (рефлексия-1), алетейя являет новый смысл (идею) из сокрытости в не-сокрытость (момент инсайта или интуиции), а фюсис есть «из-себя-восхождение» (там же, стр. 445) и самовозрастания этого смысла в процессе развертывания его из внове явленного «сгустка» мысли (ре-флексия-11), то есть из идеи.

Так что бытие – как соци-ума, так и человека – потому и не было в полной мере раскрыто со времен Античности, что не было обнаружено понятие идеи, как в ее структурно-функциональном составе, так и в той главенствующей роли, которую она исполняет в процессе производства так необходимой соци-уму Новизны. Вот и получилось, что бытие без понятия идеи и той роли, которую она исполняет – это тот уродец, в котором видели все, что угодно, но только не гармонично развитый организм, способный исполнять предпосланное ему самой Природой назначение. То есть не видели самой способности создавать новизну и тем самым обеспечивать более или менее полноценное существование соци-ума.