Бытовое насилие в истории российской повседневности (XI-XXI вв.)

Прежде всего, юридическое восприятие инфантицида. Оно представляет инфантицид как одну из разновидностей уголовных преступлений против жизни человека и формируется на базе представлений теоретиков и историков уголовного права, криминалистов и криминологов, судей и работников правоохранительных органов. С учетом той значимости, которую имеют для остальных членов общества представления этих специалистов, юридическая интерпретация традиционно влияет на популярное восприятие инфантицида.

Юридическая трактовка восходит к первым законодательным нормам, сформулированным не один век назад. В России и в западных традициях уголовного права детоубийство обычно определяется как убийство матерью новорожденного ребенка. Современная юридическая трактовка инфантицида в России представлена в статье 106 Уголовного кодекса, принятого в 1996 г. В советский период ни один из трех действовавших кодексов не квалифицировал инфантицид в качестве самостоятельного вида преступления. Однако советские юристы не оставляли случаи детоубийства без внимания и имели о них вполне определенное мнение. В свою очередь, советская юридическая традиция восприятия инфантицида опиралась на нормы уголовного права и криминологические концепции, разработанные в дореволюционный период, а гс были тесно связаны с правовыми идеями Запада.

За последнее столетие появилось очень много юридической литературы об инфантициде, позволяющей дать детальное объяснение многих сторон этого явления. Характерной чертой большинства работ, публикуемых юристами, является стремление рассматривать инфантицид с учетом исторических, социальных и медицинских его особенностей. Однако эти черты неизменно уходят на задний план, когда речь идет о самой сути явления. Для юристов детоубийство — это преступление, лишение человека жизни. В своей статье мы не ставим себе задачу сделать обзор всех имеющихся работ юридического содержания, а просто констатируем их наличие и рост интереса названной категории специалистов к проблеме детоубийства в последние годы.[379]

Наряду с юридической трактовкой инфантицида на протяжении уже более чем столетия существуют медицинские и медико-психологические интерпретации. Врачи первоначально вынуждены были обсуждать данную проблему в качестве приглашаемых в суд экспертов, как правило, толковали се, ориентируясь на юридические интерпретации. Тем не менее с самого начала уникальность позиции, которую они заняли как эксперты, позволила им предложить собственную оригинальную трактовку. Имея дело и с трупами новорожденных, и с женщинами, обвиняемыми в детоубийстве, медицинские эксперты воспринимали инфантицид в двух проекциях: как возможную причину гибели только что появившегося на свет человеческого существа и как следствие неких состояний, определяющих поведение и действия матери младенца. Экспертам-ме- дикам обычно приходилось совмещать обе эти проекции, чтобы прийти к установлению факта инфантицида, и в этом случае все внимание фокусировалось на матери, чье поведение им следовало объяснить ясным и непротиворечивым образом. Поскольку убийство кровного родственника, тем более ребенка, традиционно воспринималось как противоестественное поведение и отклонение от социальной нормы, то и медики склонились к тому, чтобы рассматривать женщину-детоубийцу как ненормальную или, во всяком случае, личность, испытывающую временные психопатологические состояния.

Медицинская и медико-психологическая литература об инфантициде представлена огромным количеством текстов описательного и аналитического характера. И в России, и в других странах объем такого рода литературы продолжает расти.[380] Даже в рамках отдельных периодических медицинских изданий уже накопилась богатая библиография публикаций об инфантициде. Показателен пример British Medical Journal,[381] на страницах которого статьи на эту тему публикуются почти полтора столетия.[382]