Бывшие в падении

«Каким был Кифер раньше?» – хотелось мне спросить. В восемнадцать, скажем, лет. Таким же напористым и знающим себе цену? Я попыталась представить Поля десятилетней давности. С более длинными волосами и по-юношески гибким телом. Наверняка часть пластики ушла из него с возрастом и ввиду отсутствия соответствующих тренировок. Очевидно, теперь он отдавал предпочтение силовой компоненте.

Покосившись на него и нарвавшись на ответный прямой взгляд, я теснее сжала колени. И прокляла себя за неуместные мысли. Нашла время! Через пару часов он тебя переедет, Дия, как асфальтоукладочный каток, а ты слюни на него пускаешь!

– Значит, в Питере вы были вместе, – лукаво сощурился Ивольский, даже не подозревая, как щедро плеснул масла в огонь.

Мы с Полем отвернулись друг от друга. Он отпил свой напиток, а я посмотрела на часы. Чем бы ни закончился вечер, пусть бы побыстрее!

69

Ивольский спешно засобирался домой уже ближе к полуночи. За время, что мы провели в баре, я успела известись от неизвестности. Мне не был интересен так называемый друг Кифера, а говорил в основном он. Но то тут, то там мелькали, вставая на место, обрывки биографии Поля, о которых я понятия не имела и которые, к своему стыду, впитывала с жадностью дорвавшегося до дозы наркомана.

Мы вышли из дверей на удивительно тихую Московскую улицу, темную и залитую режущим светом многочисленных огней. Тут-то я и не выдержала: резко развернулась к Полю и сама обомлела от того, как близко оказалась.

– Позволь мне объяснить, – пролепетала неуверенно.

Темные глаза впились в мое лицо. Что-то внутри дрогнуло, и вовсе не от страха. Появилось ощущение, что запрет на разговоры о прошлом снят. И… я хотела услышать хоть что-то. Понятия не имею зачем, но это явилось для меня важным.

– Хочешь говорить об этом здесь? – спросил он ровно.

По его лицу ничего нельзя было прочитать. Но то, что он смотрел прямо на меня и не пытался игнорировать ситуацию, – уже успех. Мог бы вышвырнуть меня из труппы – и дело с концом!

Тут, как на грех, включилась сигнализация машины неподалеку, уничтожая последний шанс на разговор. Я неловко качнула головой.

Адрес, который Поль назвал таксисту, был мне незнаком. Но я догадывалась, что едем мы к Киферу. Это было ужасно двусмысленно, но и правда, где еще говорить? У Бехчина дома? В театре? Идеально было бы в машине Поля, но он выпил, а сидеть в ней просто так разговора ради… тоже довольно по-идиотски. Так я рассуждала, забившись в угол салона, до онемения сжав колени. Притом что Кифер расслабленно, по-мужски развалился рядом, тоже на заднем сиденье, и не думая свести ноги и занять меньше места. Очередная демонстрация доминирования? Нестеров сказал бы так.

Мы ехали достаточно долго, чтобы тело затекло от однообразной позы. Я смотрела преимущественно в окошко, краем сознания отмечая, что за всю поездку не прозвучало ни единого слова. Несколько раз таксист кидал на нас странные взгляды в зеркало заднего вида. Все же нетипично, когда двое людей разного пола берут ночью одну машину на двоих, но при этом даже не разговаривают.

Было очень любопытно, откроет ли мне Поль дверь, если я замешкаюсь, но проверять я не рискнула. Вместо этого вылезла из машины и вытащила следом сумку, которая ужасно мешала мне всю дорогу. Кифер немного припозднился, так как расплачивался с таксистом. И я вдруг испытала чувство вины: он не обязан был платить за такси один, хоть взять машину и было его инициативой.

– Я верну деньги, – заявила я гордо, стоило ему оказаться рядом.

– Не трудись.

Меня это сбивало с толку: притом что я поступила с Полем откровенно паршиво и он это прекрасно знал, за прошедший день он не сказал мне ни единого грубого слова. Если только за уши притягивать, как это «не трудись» или «она моя Эсмеральда». Дружелюбия не замечено, но…

Пока мы поднимались на лифте на нужный этаж, я окончательно извелась. Целый день ожидания поездки, недосказанность на встрече с Ивольским, поездка на машине… и теперь… Что за выдержкой обладает Кифер, если может держать себя в руках при таких обстоятельствах? Казалось, он мог бы открутить мне голову, едва услышал о просмотре, но он продолжал следовать одному ему известному плану. Надеюсь, он не задумал мое убийство?

Глянув на Поля исподтишка, я напоролась на ответный бесстрастный взгляд. Я боялась даже думать о том, какие планы в голове этого человека на мой счет. Нервы тянулись и тянулись, жалобно скрипели и потрескивали, как обмотка на гитарных струнах.