Cага о Бельфлёрах

В комнате Луиса один из нападавших зажег керосиновую лампу, остальные вытащили его из постели. В этом и состоял их первоначальный план: сковать наручниками Луиса и старика, увезти подальше и прикончить; а потом утопить тела в озере, привязав к грузу, чтобы их никогда не нашли. Но почему-то… почему-то так случилось — возможно, виной тому были дикие крики Джермейн и скво, да и собаки вдруг залаяли и заскулили, как ненормальные, да еще мальчишки сбежали вниз из своих комнат, причем один прихватил с собой крепкий брусок — в общем, они вдруг разом набросились на Луиса с ножами. А Жан-Пьера даже не стали вытаскивать из постели. У него не было времени дотянуться до пистолета под подушкой, а у индианки — выбраться из кровати и в ужасе попытаться забраться под нее. Стальными охотничьими ножами и десятифунтовыми молотками они нанесли старику и его женщине бесчисленное количество ударов, забив до смерти в два счета.

Луис сопротивлялся, как разъяренный бык. Истекая кровью, с многочисленными ранами, одна половина лица мертвая, другая — перекошена в дикой гримасе, он бросался в разные стороны, налетая на своих убийц и зовя на помощь. И тогда один из убийц в маске с пьяным ревом кинулся на него с вилами.

На теле Луиса, вытащенном из огня, обнаружат более шестидесяти колотых ран.

Семнадцатилетнего Бернарда убили в углу кухни, куда он в страхе забился; Джейкоб, который был поздоровее и уже вымахал ростом с отца, пытался сопротивляться, размахивая перед собой деревянным бруском, пока его не выхватили у него из рук; тогда он развернулся и хотел выпрыгнуть из окна, несмотря на кровь, струящуюся из ужасной раны на шее, — но его ухватили сзади, бросили на пол и с боевыми криками и улюлюканьем (убийц охватила жажда крови, они уже не могли остановиться) забили мальчика насмерть.

Собак, конечно, тоже прикончили.

Кот, по всей видимости, сбежал: это был крупный серый котяра, длинношерстный, с одним изорванным ухом и немного провисающим животом.

С Джермейн вышло так: одним ударом дубинки Рубен Варрел, целясь в лицо, сломал ей ключицу, а его брат Уоллес, ухватив ее за длинные косы, швырнул о стену. Изо рта и носа несчастной хлынула кровь, и она мешком упала на пол — и они подумали, — хотя кто был способен думать в этому аду, — что она мертва. И оставили, забыли про нее. Убийцы выскочили из комнаты, вопя и гогоча, налетая друг на друга, вытирая друг о друга окровавленные руки, торопясь поскорее сбежать.

Все убийства заняли не больше пяти минут.

Пять человек распрощались с жизнью за пять минут. А еще ретривер и полуслепая колли.

И тут один из них говорит: «Стойте, была же еще девчонка…» — Но стоит ли рассказывать детям? Стоит ли им рассказывать всё?

— Они должны постичь тайные законы, что движут миром…

— Они должны понять, что значит быть Бельфлёрами…

И дети слушали, бледные, как мел. Некоторые, как Вёрнон, зажимали ладонями уши.

А другие шептали: Но почему они не убили их первые!

Одна из девочек — возможно, это была Иоланда, о, так давно! — ухватила себя за хвостики и яростно дергала, плача от злости: Ох, почему у нее не было ножа! Она могла убить хотя бы одного!

Позже, уже на пути обратно в деревню, обессиленные, протрезвевшие, растерявшие весь свой кураж, убийцы стали приходить к выводу, что это духи озера внушили им безумные желания. Они не собирались трогать женщин и даже мальчиков (конечно, если бы они рассудили заранее, спокойно и хладнокровно, то, конечно, решили бы, что Джейкоб и Бернард должны умереть) — и уж точно не собирались убивать Арлетт. Ведь она была лучшей подружкой шестнадцатилетней дочери зятя Рейбена и часто приходила к ним в гости.

Но воздух Лейк-Нуар, тяжелый, влажный, дурной, шепотки и науськиванья ночных духов, их вопли, визги и улюлюканье — вот из-за чего нападавшие потеряли над собой контроль и не могли остановиться, пока не убили всех до единого. Пока не увидели всех Бельфлёров, лежащих без движения, истерзанных, истекающих кровью.

Индейцы всегда боялись Духа Озера, называя его ангелом горя и смерти. По словам подозреваемых, именно этот дух — они тут ни при чем! — довел их до сумасшествия, до жажды крови.

Они поехали прочь, постукивая ногами по бокам лошадей. Кого-то ужасно рвало, кто-то неслышно плакал. А Рубен все повторял, снова и снова, тихим, но четким, гипнотическим голосом: никто не узнает, никто не узнает, никто не узнает.

У них за спиной уже полыхал дом. Они разлили бензин по всему первому этажу и подожгли. Еще несколько минут, и пламя перекинется на крышу и стены — и тогда все улики, рассудили они, будут уничтожены.

Но кто это сотворил?!.

Дух Лейк-Нуар.