California (СИ)

Девушка смеется и уже сама притягивает Джеффа к себе, обвивая ногами его талию. Искры в глазах капитана превращаются в настоящее бушующее пламя, он лёгким движением стягивает с Эммы рубашку и бюстгальтер, припадая к её оголённой груди. Ощущение таких любимых горячих губ на холодной коже, его требовательные пальцы, что возятся с пуговицей на джинсах, его запах и его ребяческая ухмылка, — всё это уносит Эмму в свой жесточайший водоворот чувств, заставляя запрокинуть голову от удовольствия и до боли искусать губу. Она проводит пальчиками по его торсу, поднимая футболку, доходит до ширинки, сжимая в руках заметную невооруженным взглядом выпуклость на брюках. Джефф рычит ей в ухо, опуская руки под ягодицы актрисы, чтобы лишить её последних предметов одежды. В глазах — туман, всё, что так необходимо сейчас — скорее стать с любимым одним целым, почувствовать его в себе, получить ту необходимую дозу удовольствия.

Тетради летят на пол. Но брюки Джеффа не спешат составлять им компанию, он сам становится на колени, разводя ножки удивлённой Эммы. Он смотрит на неё снизу вверх с восхищением, она на него — с трепетом, проводя ладонью по волосам мужчины. Он улыбается, закусывая губу, и Эмма готова кончить лишь от одного вида этого горячего капитана между её ног.

— Я ехал с чёткой идеей прибить тебя или как минимум наорать, — вдруг говорит он с этой своей несравнимой ни с чем хрипотцой в голосе.

Эмма смеётся, но резко вздыхает, когда чувствует его язык на своём клиторе. Он снова в своём репертуаре — никаких нежностей, подготовительных поцелуев и о чём там ещё в книжках пишут. Эмма изо всех сил старается не застонать, оттягивая его короткие волосы, пока его язык вытворяет невероятные вещи с её нежной кожей и чувствительной точкой, заставляя искры из глаз лететь. Всё её удовольствие стягивается в тугой узел внизу живота, но капитан не планирует так быстро сдаваться. Он резко поднимается и целует в губы пытающуюся прийти в себя девушку. Эмма обвивает руками его шею, сплетаясь своим языком с его, оттягивая зубами его нижнюю губу и впиваясь острыми ноготками в шею.

— Убить? За что? — сбивчиво шепчет она.

— За то, что ты забываешь о существовании телефона, — переходя поцелуями на её шею, говорит капитан. Секунда — и Эмма слышит, как звенит пряжка ремня, соприкасаясь с полом. — Но увидел тебя, такую…

Джефф хватает Эмму за бёдра, притягивая к себе, и резко входит в девушку. Она запрокидывает голову в немыслимом удовольствии, пронзившем всё её тело, и хватается за его сильные плечи.

— Такую сексуальную, — капитан наклоняется и кусает её в шею. Эмма поднимает на мужчину затуманенный взгляд. Он готов убить за эту улыбку, и её по праву можно такой считать. Убийственно. Не останавливая свои толчки, Джефф проводит большим пальцем по её губам, и девушка незамедлительно берет его в ротик, облизывая. Если бы он не находился в раю прямо сейчас, то обязательно потерял бы сознание от этой картины. — Такую непослушную, но такую мою.

— Твою, — шепчет Эмма, проводя ладонью по его щеке.

Движения Джеффа становятся резче, грубее, быстрее. Это как бешеный марафон, это сосредоточение адреналина на чёртовой парте чёртова кабинета биологии. Звуки соприкасающейся кожи, прерывистые вздохи, попытка сдержать стоны удовольствия вкупе с бешеной страстью и любовью друг к другу делают что-то невероятное с этими двумя, и они достигают оргазма вместе. Эмма чувствует, как что-то теплое заполняет её внутри, и это пик близости с любимым, когда вы действительно одно целое, когда ближе уже быть не может. Она обвивает руками его шею и целует в губы. В ногах слабость, дыхание и пульс ещё не восстановились, но нет никого счастливее, чем эти двое сейчас. Джефф поднимает на девушку веселый взгляд, а затем смотрит по сторонам, чтобы оценить масштаб погрома. С губ капитана слетает смешок. Тетради, карандаши, ручки, одежда, в конце концов, — всё это безбожно валяется на полу, и кажется, даже скелет смотрит на них с немым укором.

— Чёрт подери, не надо так на нас смотреть, — говорит коп, зарываясь носом в шею смеющейся Эммы. — В конце концов, мы занимались анатомией.

***

Вторые сутки без сна. Кто-то скажет: чёртова больница. Он ответит: чёртова Саманта.

Чарли нервно расхаживает по коридору, изредка останавливаясь у кулера с водой. После ночного дежурства всё, в чём он нуждается — сон, но даже когда у него появилась возможность прикорнуть на диванчике в ординаторской, он выбрал слоняться по больнице, как заведенный.

— Гейл, у меня голова кружится от тебя, выключи уже мотор в своей заднице.

Мужчина останавливается, с прищуром уставившись на Эмили — медсестру, которая в свои пятьдесят даст фору любой выпускнице. Она разбирает катетеры, сонно потирая глаза и не замечая возвышающегося над ней Чарли.

— Эми, пожалуйста.

— Вот если бы мой третий муж в свои тридцать с припасом вёл себя как семнадцатилетний мальчишка, мы развелись бы на следующий день.

— Ну да, а так вы развелись через целых пару недель.

Эмили поднимает на него раздражённый взгляд и тяжело вздыхает.