Carmina

Прости, прости мои печали,
О, строгая мечта, прости!
Я верю в розовые дали
На вечереющем пути.

Скрываю горестные вежды
Под вуалеттой огневой,
Но золотой вуаль надежды
Весь в мушках грусти роковой.

Какие б сны не ожидали
За неизвестностью черты,
За новым поворотом дали
Увижу новые кресты.

Приемлю вдумчиво и строго
Их очертания во мгле:
Я ведаю, что все от Бога
На затуманенной земле.

Благословение

«Да будет ясен жребий твой».

А. Пушкин.

…К тебе, как горестный скиталец,
Пришел я снизу, от реки;
Благословляю каждый палец
Прозрачной девичьей руки.

Да будет звездноголубая
Твоя весна, как ты, нежна!
Тебя я всю благословляю,
Моя смиренная княжна!

Евгению Беньяминсону

«Счастлив, кто с юношеских дней,

Живыми чувствами убогий,

Идет проселочной дорогой,

К мечте таинственной своей».

Н. Языков.

Нет! Не прервет наш путь бездомный
Ни крик рассветный петуха,
Ни ранний звук свирели томной
Мечтающего пастуха.

И мы бредем в туман покорней,
Рыдая от стальных обид…
Янтарный свет лампады горней
Над нашим заревом горит.

Нам не придти к огням селений
И к ласкам обольщенных жен,
Не будет факел наслаждений
Над нашей юностью зажжен.

Наш дух земной земным изранен
И нас медлительно ведет
Тоска, как вековой Сусанин,
По бездорожию болот.

Не верь! Таись! Пусть тело ранит
Синеющая сталь клинков,
Но нас в трясину не заманит
Полет болотных огоньков

Пройдя свой путь ночной и длинный
Сквозь пожелтевшие луга,
Тебе несу любви старинной
Мерцающие жемчуга.

Пусть в глубине твоей хрустальной
Очей задумчивых, княжна,
Цветет души моей печальной
Измученная тишина.

Пусть там – вдали – и клекот орлий
И горлицы предсмертный стон,
Но надо мной уже простерли
Твои персты осенний сон.

Пусть в пиршестве своем веселом
Волна кипит, взрывая мрак, –
Уже скрывается за молом
Предусмотрительный моряк.

Примечания

В некоторых строках я позволяю себе отступить от общепринятых до сих пор правил: так, в словах, оканчивающихся на «брь», «бль», «трь» и т. д., я считаю на один слог более, чем это принято грамматикой.

Это нововведение обусловлено длительностью произношения этой группы букв, заставляющей подозревать скрытую гласную (по моему, среднее между «о» и «е»). Рассматривая эти слова в их первоначальной форме или в иностранном правописании, мы можем приблизительно раскрыть эту гласную. Так, слово «корабль» сочтено мною за трехсложное – по ведь в старину это слово имело начертание «корабел» (корабельный), и я склонен думать, что никакая сила времени не в состоянии удалить этот звук «е», тлеющий хотя бы под твердой броней сомнительной комбинации согласных «бль». К таким словам мной отнесено слово «вихрь» (вихорь), а также слова «сентябрь», «октябрь» и т. д. (September, October). Что же касается слова «внутрь», то, не имея возможности проследить его происхождение и развитие, я поддался звуковому влечению и счел его за двусложное. Не теша себя мыслью доказать превосходство подобного слогосчисления, я остаюсь при нем, как вполне согласный с ним.

Что касается точного времени создания этих стихотворений, раньше в печати не появлявшихся за очень малым исключением, то я полагаю, что такое указание не может быть никому интересно, так как ни одно из стихотворений не вызвано каким-либо внешним событием, имевшим общественный характер; порядок преследовался не хронологический, а исключительно внутренний.

Следующие примечания относятся к отдельным стихотворениям и строкам: