Carpe Jugulum. Хватай за горло!

– Вероятно. Чего она только не знала, ты не поверишь.

– Если задуматься, не слишком-то вежливо называть так ребенка, – промолвила Агнесса.

– Что ты имеешь в виду? На ее месте я была бы польщена.

– А матушка могла счесть, что ее имя просто взяли и передали. По наследству, так сказать.

– Вообще, да, – согласилась нянюшка. – В дурном настроении Эсме и не до такого могла додуматься.

– Как говаривала моя бабушка, об острый ум и порезаться недолго.

Они еще посидели в серой тишине, а потом нянюшка сказала:

– А вот у моей бабки была своя присказка, которую она любила повторять в похожих ситуациях…

– И какая же?

– «А ну, кыш, дьяволенок, вот отрублю тебе нос и кошкам скормлю!» Но в нашей ситуации это не больно-то поможет.

Сзади вдруг раздался какой-то звон.

Повернувшись, нянюшка глянула на стол.

– Ложка пропала…

На сей раз звон донесся со стороны двери.

Прыгая вдоль дверного порога, сорока тщетно пыталась подцепить клювом украденную ложку. Заметив, что на нее смотрят, воровка наклонила голову и уставилась на ведьм своим похожим на бусинку глазом. И едва-едва успела увернуться от нянюшкиной шляпы, метко брошенной на манер «летающей тарелки».

– Эти воровки тащат все, что блестит…

Граф де Сорокула смотрел в окно на предваряющее рассвет небесное зарево.

– Вот видите, – сказал он, поворачиваясь к семье, – наступает утро, а мы живы-живехоньки.

– Ты специально выбрал хмурое утро, – ехидно заметила Лакримоза. – Его едва ли можно назвать солнечным.

– Всему свое время, дорогая, всему свое время, – весело откликнулся граф. – Я просто хотел, чтобы вы меня поняли. Сегодня утро хмурое, согласен. Но для начала вполне сгодится. Мы можем акклиматизироваться. А потом в один прекрасный день… солнечный пляж…

– Ты действительно очень умен, дорогой, – сказала графиня.

– Благодарю, любовь моя, – кивнул граф, говоря тем самым, что абсолютно с ней согласен. – Влад, как там поживает пробка?

– Отец, а это действительно удачная мысль? – спросил Влад, пытаясь штопором вытащить пробку из бутылки. – Мне казалось, мы не пьем… вино.

– Думаю, пора начать.

– Фу, – фыркнула Лакримоза. – Даже не притронусь к этой гадости. Ее выдавили из овощей!

– Вернее, из фруктов или из ягод, – спокойно поправил ее граф. Он взял бутылку из рук сына и ловко вытащил пробку. – По-моему, отличное красное вино. Дорогая, выпьешь глоточек?

Жена неуверенно улыбнулась, показывая, что поддерживает мужа, хоть и идет против собственной воли.

– А может, его следует… э… подогреть?

– Рекомендуется комнатная температура.

– Отвратительно! – воскликнула Лакримоза. – Не понимаю, как вы можете это выносить!

– Лакки, попробуй. Ну, ради папы, – сказала графиня. – Быстрее, пока оно не свернулось.

– Вино, моя дорогая, всегда остается жидким.

– Правда? Как удобно.

– Влад? – Граф, наполняя бокал, повернулся к сыну, который следил за его действиями с явным испугом. – А ты представь, что это кровь винограда. Возможно, так будет проще, – предложил отец, и Влад взял у него бокал. – Лакки?

Дочь решительно скрестила руки на груди.

– Ха!

– Мне казалось, тебе нравятся подобные вещи, – заметила графиня. – Ведь именно этим увлекаются твои подружки.

– Не понимаю, о чем ты говоришь!

– Гуляют аж до полудня, носят яркие одежды, дают друг другу странные имена, – объяснила графиня.

– Например, Гертруда, – с издевкой произнес Влад. – Или Пэм. И считают, что это круто.

Лакримоза резко повернулась и попыталась вцепиться ему в лицо ногтями. Он схватил ее за запястья и усмехнулся.

– Это не твое дело!

– Леди Стригуль говорит, что ее дочь теперь предпочитает, чтобы ее называли Венди, – пожаловалась графиня. – И что это на нее нашло? Иероглифика – такое красивое имя для девушки. И на месте ее матери я бы настояла, чтобы она хоть чуточку подводила глаза…

– Согласна, – не сдавалась Лакримоза. – Но никто из них не пьет вино. Только настоящие извращенцы, которые специально стачивают зубы, пьют вино.

– А Маладора Крвойяк пьет, – возразил Влад. – Или как ее там нынче? Фреда?

– Нет, не пьет!

– Да ну? Она носит на шее серебряный штопор на цепочке – иногда даже с пробкой!

– Это просто модный аксессуар! Да, она хвастается, будто бы без ума от портвейна, но на самом деле наливает в бокал кровь. Однажды Генри принес на вечеринку бутылку вина, так она от одного запаха брякнулась в обморок!

– Генри? – переспросила графиня.

Лакримоза потупила взор.

– Мрачн Гиераки, – едва слышно произнесла она.

– Это тот, что коротко стрижет волосы и притворяется, будто работает бухгалтером? – уточнил Влад.

– Надеюсь, кто-нибудь сообщит об этом его отцу, – сказала графиня.

– Замолчите же! – воскликнул граф. – Все это не более чем культурная адаптация, понимаете? Прошу вас! Я столько трудился ради этого! Нам не нужен весь день целиком, а только его часть! Неужели я прошу слишком многого? А вино – это просто вино. В нем нет ничего таинственного. Итак, возьмите бокалы. Лакки, ты тоже. Пожалуйста. Ну, за папочку?

– Когда ты расскажешь об этом «Кириллу» и «Тиму», они просто обалдеют, – шепнул Влад Лакримозе.