Carte blanche, Mr. Siemens (СИ)

Невесть откуда взявшаяся уверенность накрывает меня с головой, овладевая мною целиком и полностью. Меньше всего я сейчас хочу видеть его реакцию, поэтому просто невесомо отмахиваюсь, шагая прочь. Останавливаюсь у окна, вглядываясь в пустоту улиц. В мыслях почему-то мельком проносится картинка, как на одной из них, будучи совсем маленькой, я качалась на качелях. На улице было также пасмурно, но в душе моей светило яркое солнце. Я была наивно и по-детски счастлива, раскачиваемая на скрипучих, старых цепях своей матерью. Весёлой, молодой девушкой, чью душу тогда ещё не забрало алкогольное царство. Да и отец был рядом, находясь поблизости худощавой тенью.

Не знаю, сколько я так стояла. Может полчаса, а может и все два. Вытянула из отрешенности меня всё та же врачиха, подзывая к себе. И вид её, признаюсь, меня не просто пугал. Он убивал. И по мере приближения к её мрачной фигуре я будто чувствовала, как маленький, сжатый комочек надежды нещадно пинают ногами. А затем и добивают вовсе.

— Какие прогнозы? — на этот раз я решаюсь заговорить первой. Гул в ушах больше не стоит. Напротив. Я чувствую какую-то неестественную тишину, будто в этом коридоре нас могут услышать только стены.

— А ты как думаешь, дорогая? — интонацию её голоса мне сейчас сложно уловить. То ли это откровенная насмешка, то ли пропитанная сочувствием искренность. Но ответа у меня нет. Ни на свой, ни на её вопрос. Я даже плечами не пожимаю, просто таращусь на неё своими пустыми глазами. — Она несколько лет убивала себя и свою печень палёной водкой, а теперь ещё и это неудачное падение... — она опускает глаза куда-то в свои записи, а моё сердце, тем временем, пропускает несколько незапланированных ударов. И кажется, она их даже слышит. — Это всё равно рано или поздно случилось бы. — Это? Что “это”?? — Просто стоит сказать спасибо, что это случилось быстро. Ей даже больно не было.

Клянусь, я бы заплакала, если бы смогла. Если смогла бы, чёрт возьми, понять, на что она пытается намекнуть. Я обратилась к ней за конкретным ответом, мой мозг сейчас не в состоянии решать эти долбанные ребусы! И как следствие, я хватаю её за руку, когда она пытается уйти.

— Скажите мне прямо, — с непривычным в голосе надрывом, я умоляюще смотрю в её глаза, не желая слышать неутешительный ответ, — что с ней?

— Она в коме. — Что? Я ожидала всего, что угодно: что операция ещё не кончилась, либо же не принесла пока никакого результата, либо же всё прошло успешно, ну, или на худой конец — она останется прикованной к постели. Но останется живой... — Не могу сказать точно, сколько ей осталось. Может два дня, а может и пять. — Она говорит это, как заведённый робот, и в этот момент я искренне завидую её стойкости. Ещё бы, день за днём сообщать подобные новости... Невольно выработается иммунитет к подобным вещам.

— Я... Я не понимаю. — Всё я понимаю. Просто отказываюсь это принять вот так внезапно.

— Она будет в палате, ты можешь с ней попрощаться. — Пожилая врачиха медленно освобождается от моей руки, с пониманием и, возможно даже, с долей сочувствия глядя в мои глаза. — Мне очень жаль. Мы сделали всё, что смогли.

Она уходит. Уходит и земля из-под ног. Уходит всё, что меня сейчас окружает. Оно просто растворяется. Только чувства из меня никак не выходят. Я отказываюсь... Я просто, блять, отказываюсь принимать это! Почему сейчас? Почему так рано? Почему именно тогда, когда я к этому вообще не была готова!? Я даже не могу сказать, бывают ли вообще люди готовы к подобному? Я пытаюсь взять себя в руки, но ничего не выходит. Мотаю из стороны в сторону головой, пытаясь, видимо, отмахнуться от всего и выбежать отсюда на свежий воздух. Но ноги непроизвольно делают шаги назад, пока спиной я не чувствую холодную стену. Влагу в уголках глаз я чувствую не менее отчётливо. Всего какой-то миг, и неконтролируемый водопад из глаз остановить я уже не в силах. Всё, что я могу — это сползти вниз по этой чёртовой стене и обхватить руками коленки, прижимая ближе к себе и пряча в них лицо. Холодно. Больно. Невыносимо. Пусто...

Чувствую на себе чьи-то руки, но это не Лина. Боже, мне ведь придётся рассказать это ей...