cc1923bb-192e-4f1a-af15-ff85a8edd13e.fb2

- Верно – кивнул Житомирский, подходя к ней – Что она означает?

 

- Начало, реже неподвижность или незыблемость – ответила Веретенникова и взяла следующий снимок – Ага, руна «Судьба», сиречь неизбежность предначертанного и конечность всего сущего.

 

- Снова верно. Дальше.

 

- «Ветер». Олицетворяет силу, с которой не имеет смысла спорить, потому что ее невозможно побороть.

 

- Ну, тут все относительно – усмехнулся Николай Петрович – Видал я по молодости одного чудака, тот при помощи метлы и мата пытался ветер с поля прогнать.

 

- Получилось?

 

- Не совсем, но выглядело происходящее любопытно. Паш, там еще две руны осталось.

 

- Так – Павла глянула на следующий снимок – Это «Треба», отвечающая за твердость духа и жертвенность. Насколько я помню, руна воинов, ее часто на щиты наносили. А тут у нас что? Ага, «Радуга», читай дорога и успех.

 

- Или победа – добавил Житомирский – Итого – пять. И какие у тебя мысли на этот счет?

 

- Я бы водки выпила – подумав, ответила Веретенникова – Может, с ней твои загадки легче воспринимались бы. Николай Петрович, ты либо говори сразу все и сразу, либо я поехала. Вот поверь, мне есть чем сегодня еще заняться.

 

- Не шуми – сдвинул брови Житомирский, снова вернулся к карте – Вот смотри. Шесть дней назад вот здесь, в Зарядье, нашли руну «Исток». Потом «Китай-город», пять дней назад, «Ветер». Далее Коломенское, Царицынские курганы, Кусково – везде по руне. А самое главное то, что каждая из них была нарисована кровью и рядом с ней лежал мертвый оборотень. Три волка, два медведя. Личины были людские, но Морозова в таких вопросах не ошибается, ее не обманешь. Руны, кстати, только потому и обнаружились, что рядом с ними трупы валялись, если бы не они, мы бы про них знать не знали. Нас, к слову, только на пятый труп вызвали, позавчера, где Ликман это дело и приметил. Ну, а после разматывать цепочку начали, по другим местам проехались – и нате вам.

 

- О как – заинтересовалась Павла, после чего встала и тоже подошла к карте – Любопытно.

 

- Не то слово.

 

- А вчера чего? Случилось еще одно тело и еще одна руна?

 

- Пока информации нет, но уверен, что да – ответил ей Житомирский – Ликман с Синицыным проверяют, отправил я их землю носом рыть. Одного сюда, другого сюда и сюда. И Морозова с ними.

 

Говоря, начальник отдела тыкал пальцем в карту, последовательно отмечая Кузьминки, Марьину Рощу и Воробьевы горы.

 

- Ритуал? – задумчиво произнесла Павла – Возможно. Но какой? И для чего? Опять же – оборотни и руны, это очень странное сочетание. Эта публика всегда больше доверяла клыкам и когтям, чем волшбе в любом ее проявлении. Опять же - колдунов и волхвов они всегда не жаловали, насколько мне известно.

 

- Разумно и резонно – согласился с ней Житомирский – Но факт есть факт. И потом – Кусково, Коломенское, Зарядье. Ты не хуже меня знаешь, что это за места, верно?

 

- Капища – кивнула Павла – Причем не абы какие, а Чернобога.

 

- И снова верно – подтвердил Николай Петрович – Только тут мы опять упираемся в стену. Глупо предполагать, что кучка оборотней собирается возродить культ Чернобога, согласись? По крайней мере в пределах Москвы. Ладно бы где-то в чащобах, где-то под Смоленском или Брянском они что-то такое учудили. Но не в двух же шагах от Кремля?

 

- Под Смоленском и Брянском нет капищ такой мощи – возразила ему Павла – Там столько крови на жертвенниках не лили. Да и не везде тогда славяне жили, часть земель была под литвягами, часть еще под кем-то. Хотя… Есть еще Новгород, Псков, там старая вера с новой крепко лбами столкнулась в давние времена, может и похлеще чем тут, в Москве. Так что нет, здесь не Чернобог, а что-то другое.

 

- Или кто-то – многозначительно заметил Житомирский – Но кто?

 

- «Судьба», «Исток», «Ветер», «Треба», «Радуга» - Павла вернулась в кресло и перебрала фотки одну за другой – Вот теперь да, теперь эта коллекция куда более яркими цветами заиграла.

 

- Понять бы только, каких двух рун не хватает – вздохнул Николай Петрович – Тогда, может, ясности стало бы больше.

 

- И неприятностей тоже – усмехнулась Павла – Насчет семи рун – согласна полностью, скорее всего обряд под полноценную седьмицу заточен. Первый день – почин, потом пять дней коловращения, и на последний выпадает достижение поставленной цели. Вот только если это случится, то нас по голове не погладят. Не знаю, что там этот некто задумал сотворить, но сомневаюсь в благости его намерений.

 

- Я тоже – Житомирский уселся за стол и достал из верхнего ящика курительную трубку – Причем очень сильно.

 

- И ведь как расперло этого кого-то прямо под праздник все устроить – хлопнула по столу ладонью Павла – Зараза!

 

- Какой праздник? – глянул на нее Житомирский, а после хлопнул себя по лбу ладонью – Тьфу ты! Новый год, конечно. Вот ты знаешь, Паша, мне лично что он есть, что его нет – все едино. Это вам, молодежи, вечно повод для того, чтобы выпить да поплясать, нужен, а мне все эти ваши елки и хлопушки без нужды. Жил без них двадцать лет и дальше столько проживу. Ну, если получится.