Ce n'est pas de la haine - c'est que je t'aime (СИ)

Казалось, в эту секунду счастье было даже более полным, чем вчера: она осталась, дождалась его, по своей воле!.. Снова в его объятиях, но уже не отбивается, не пытается вырваться, не уворачивается от его страстных поцелуев…

Архидьякон прижал девушку к стене, осыпая несдержанными ласками ее тело; его жадные руки скользили по соблазнительным изгибам, нетерпеливо задирая платье и обжигая обнаженную кожу. На самом деле, Клод вовсе не так представлял себе их встречу, покидая утром свою плененную ласточку: он мечтал порадовать ее подарками, нежно приласкать, не пугать больше своей несдержанностью… Однако сейчас не смог бы оторваться от маленькой чаровницы даже под страхом смерти и вечной муки в адском пламени – настолько велика была его жажда, порожденная собственными страхами и последовавшим облегчением.

На секунду оторвавшись, священник скинул с себя рясу и подрясник, в спешке едва не разорвав; жалобно звякнул прикрепленный к поясу черный мешочек. Цыганка стояла недвижно, прислонившись к стене, и тяжело дышала приоткрытым ртом; на раскрасневшиеся щеки падали длинные тени густых ресниц; смеженные веки чуть подрагивали. Грудь, слегка обнажившаяся из-под платья, часто вздымалась.

- О, дитя, ты так прекрасна, так невинна!.. – восторженно проговорил мужчина, вновь припадая к не предпринимавшей ни единой попытки высвободиться плясунье. – Пусть я сгорю в адском пламени, но прежде я познаю Рай, ключ от которого скрыт в твоем Эдемском саду… Девушка, ты сводишь меня с ума! Ты губишь, но ты же и воскрешаешь… Одно твое прикосновение будет для меня больше, чем все святые дары, вместе взятые…

Однако Эсмеральда по-прежнему не шевелилась: открывшись его ласкам, она не спешила дарить свои. Объятый необузданной похотью архидьякон мог бы воспламенить своими настойчивыми, но на удивление нежными касаниями и ледяную фигуру, но все же девушка ни единым жестом не проявляла ответного желания.

- Обними же меня, моя маленькая колдунья!.. – взмолился, наконец, Фролло, мечтая только о капле нежности горячо любимой им прелестницы. – Прошу! Ответь на мои поцелуи… Не бойся, коснись меня!..

С минуту все оставалось по-прежнему, но вот Клод с упоением почувствовал, как ее мягкие губы чуть шевельнулись; сердце его заколотилось с удвоенной силой, а глубокий, страстный поцелуй, повинуясь ее несмелому ответу, сделался вдруг чувственным и исполненным невыразимой нежности. Маленькие пальчики робко дотронулись до груди, так что это невесомое касание казалось скорее фантомным, нежели реальным. Другая ручка осторожно легла на мужскую талию, вырвав приглушенный стон из уст влюбленного.

Еще пару минут мужчина наслаждался этой сладкой пыткой, а затем, не в силах больше сдерживать свой пыл, развернул раскрасневшуюся Эсмеральду и уложил животом на стол, на котором по-прежнему оставалась разложена недошитая материя.

- Что вы делаете?.. – слабо запротестовала цыганка, но оказалась придавленной навалившимся сверху священником, одна рука которого забралась под лиф платья, а вторая, задрав юбку, бесстыдно ласкала набухший бутон.

- Твой сад уже сочится соком любви, маленькая чаровница, - хрипло произнес архидьякон, ни на миг не прекращая свой нежный натиск. – Ты можешь отрицать это, Эсмеральда, но твое тело желает меня столь же страстно, как и я тебя… Доверься мне… Люби меня!..

С этими словами Фролло резко выпрямился и вошел в невольно застонавшую девушку, ладони которой уже комкали в кулачках мягкий лен. Ей вторил низкий облегченный вздох.

- Я никогда не смогу насытиться тобой, никогда… - сквозь стиснутые зубы пробормотал Клод, размеренно пронзая придерживаемую за бедра прелестницу.

Стоило цыганке приподняться со стола, как левая рука мужчины переместилась на ее неправдоподобно тонкую талию, а правая ладонь мягко накрыла упругую грудь. Его напор усилился, с каждым толчком пригвождая к столу жертву безудержной страсти священнослужителя. Под конец Клод вцепился в смуглые плечики, буквально насаживая юную красавицу на свою плоть.

- Да… Ты моя… - срывающимся голосом говорил он. – Ты околдовала меня, маленькая ведьма… Сделала своим рабом. Но теперь ты в моей власти… И этот сладкий плен не в силах разорвать ни Бог, ни дьявол! Сегодня ночью я заставлю тебя кричать от наслаждения!.. О, моя Эсмеральда, какое это блаженство – находиться в тебе, видеть, чувствовать, как моя плоть врывается в твое влажное лоно! Как долго я мечтал об этом, грезил о твоих длинных ножках, представлял в своих объятиях гибкое тело… И вот я владею тобой!.. Я один…

Удары сделались еще более быстрыми и сильными; мужское естество полностью скрывалось в податливом девичьем теле. Вскоре Эсмеральда услышала низкий стон и почувствовала, как разбухшая плоть, подрагивая, извергается, подобно пробудившемуся вулкану. Не в меру крепкие объятия благодарного, опустошенного мужчины едва позволяли вздохнуть.