Ч. З. Р. Т.

— А мы ее прежде в упор не замечали, — хмыкнул Куманцов. — Вот нам… Вам, дуракам, зарубка на память: впредь внимательнее быть. К уликам. И вообще…

Волгин не ответил, он уже с минуту яростно грыз кулак, чтобы снова не рассмеяться. Лаптев судорожно кивнул и взялся за письмо.

— «А болезненно подозрительный Сомов прочел сообщение о погибших гимназистах в «Петербургском листке» и разглядел подвох. Он знал про сгоревший сарай, поскольку служил инспектором гимназий. Известно ему было и о других сомнительных возгораниях в округе. То, что тела мальчишек достали из реки не рыбаки, не лодочники, а именно пожарные, лишь подтвердило безумные теории. Он сложил головоломку наизнанку и оказался абсолютно прав.

Но с кем поделиться своими догадками? Министру Горемыкину сумасшедший родственничек уже давно как рыбья кость поперек горла. В полицейском участке засмеют: «Что за досужие выдумки! Бредишь, дядя?» А может статься, и в желтый дом отправят. Перспектива эта не страшила. Жена похлопочет да и возьмет на поруки, в очередной раз. Однако Сомову не давало покоя, что убийцы останутся безнаказанными.

Надворный советник машинально читал газету дальше, размышляя о том, кому пожаловаться, чтобы толк вышел. Чтобы поверили его обвинениям. Дошел до новости про хулиганство на мосту — кто‑то разрисовал одного из чугунных львов, — и его осенило. Львов. Именно Львов! Безумец вспомнил, что читал на первой полосе «Листка» огромную заметку про открытие передвижной выставки на ладье «Первенец». Корабль поплывет от Петербурга до Царицына, останавливаясь у каждой пристани, чтобы показать всю мощь современных пожарных дружин, а заодно и опытом поделиться — как сподручнее огонь укрощать. Новация замечательная, а вот заметка — дрянь. Сплошное перечисление фамилий сенаторов, министров, вице‑адмиралов… Но, среди прочих, упоминается и князь Львов, глава Соединенного Российского пожарного общества».

— Неужто там и такая заметка есть? — потухшим голосом спросил Куманцов.

Лаптев молча протянул ему газету. Буквы расплывались перед глазами начальника уголовного сыска, но все же сложились в слова: «…князь Львов имел счастие поднести Великой княгине Марии Павловне на серебряном блюде серебряные же ножницы, которыми августейшая покровительница, взойдя на сходни, соизволила перерезать ленту…»

— Тьфу ты! А мы… А вы не сообразили весь номер проштудировать. Уперлись в эту полосу с проклятой записью, — выдавил он, но тут же просветлел, — Зато, выходит, и хваленый Мармеладов тоже не сумел расшифровать «Ч. З. Р. Т.»?

Лаптев заглянул на несколько строчек вперед и вздохнул:

— Сумел, Ваше высокородие.

— Шлепаный косоглузд! — донеслось из‑под стола.

— Быть того не может! — воскликнул статский советник. — Читай… Читай скорее, чего застыл.