Чаепитие с чернокнижником

Теперь ясно, что сосед недоговаривал мне, когда речь заходила о его нелюбви к Небесному замку. Жизнь дважды продемонстрировала чернокнижнику истинную суть наисс. Привязать чужого духа к ауре ещё не рожденного малыша – невероятно сложная задача. Во всей Андаунне эту операцию делал только один ментальный маг, и стоили его услуги действительно огромных денег.

«Нэсс, ты знал?» – спросила у Прядильщика, теперь понимая, почему у него дрогнула рука.

Прочитал мысли Джеда и раньше меня узнал, что толкнуло мальчишку-адепта на преступление. Поэтому он и приказал мне спросить. Не из-за Вила, а чтобы окончательно рассеять даже намеки на сомнения в надежности Джеда.

«Ты знаешь ответ, – услышала глухой голос Нэсса. – Мне сообщают только то, что необходимо для операции. Имя пациента в этот перечень не входит. А если бы я и знал, то что бы это дало? Не я решаю, кому помогать, а кому нет».

Знаю. Решения принимал ни Натнэс, ни Вил, ни даже король. Полномочия были у совета лордов, которые и устанавливали столь высокую цену на способности Нэсса. Десять тысяч золотых зоутов. Тьма, у меня волосы дыбом вставали, настолько это были огромные деньги. На них можно было три года беззаботно жить в лучшем коттедже Алмазной ветви. А установили такую цену якобы для того, чтобы сберечь белое пламя Натнэса, отсеяв часть пациентов. Стоит ли говорить, что из-за этого хтоны тоже не особо любят наисс? И если обычно им удавалось найти нужную сумму, собрав деньги всей общиной, то в случае семьи Холс получилось иначе.

Безвыходная ситуация. Если бы Джед не нарушил закон, его мать и нерожденный брат погибли бы. А если бы уникальное проклятие попало в руки преступников, то погибли бы невинные люди. Чтобы этого не случились, сосед наложил запреты на оба эффекта проклятия, на случай, если покупатель сбежит из ловушки защитников. Что и произошло. А годы спустя шаст Лодтис заплатил жизнью за то, чтобы родные чернокнижника жили. И это съедало его изнутри.

– Ничего не хочешь сказать? – вырвал меня из раздумий напряженный голос Джеда.

Невольно вздрогнув, подняла глаза на чернокнижника.

Тот пристально вглядывался в мое лицо, напряженно дожидаясь ответа. И снова я узнала этот взгляд. Этот смутный страх, что притаился на дне желтого пламени. Я тоже боялась. Боялась взглянуть на своего папу, увидеть на его лице отвращение и страх после того, как на его глазах сожгла человека заживо.

Но если Джед ждал, что его откровение оттолкнет меня, то ошибся.

– Я не собираюсь тебя осуждать, если ты об этом, – пересела поближе к Джеду и ободряюще сжала его руку.

– Считаешь, что цель оправдывает средства? – странным тоном уточнил чернокнижник.

– Нет. Но как ты верно подметил, мы договаривались не врать, – серьезно посмотрела в глаза соседа, не позволив себе и тени улыбки. – А я не уверена, что поступила бы иначе, если бы речь шла о жизни моей сестры.

Даже не так. Я абсолютно уверена, что тоже сделала бы все возможное, чтобы спасти её. И законность методов меня бы совсем не волновала.

Ещё несколько мгновений Джед разглядывал меня, явно пытаясь понять, насколько я искренняя. А потом в его глазах отразилось такое облегчение, словно с плеч сбросили неподъемный груз. Только теперь я поняла, почему он все же ответил на мои вопросы. Чернокнижнику нужно было с кем-то поделиться этой историей, выговориться.

– Что ж, теперь ты понимаешь, что я с тобой до победного конца, – Джед бросил выразительный взгляд на Прядильщика. Последние слова явно предназначались ему. – У меня свои счеты к Рагорам. После того, как они убили моим проклятием человека.

В голосе соседа прозвучала ярость, щедро смешанная с горечью и виной.

Боль тупой иглой кольнула сердце, словно на мгновение чувства чернокнижника стали моими, настолько полно и четко я их ощутила.

– Ты не виноват, Джед, – заглянула в глаза соседа, крепче сжав его руку.

Собиралась сказать что-то ещё, чтобы приободрить соседа, но тот не дал мне сказать и слова.

– Виноват, – сухо отрезал Джед, зло сверкнув желтыми глазами. – Нужно было оба замка запереть на заклинание крови: и моментальное убийство, и отсутствие следов, а не только второе. Но времени было мало, нужно было поменять фальшивку защитников на настоящее проклятие, и я схалтурил. Из-за моей ошибки погиб человек. А потому поимка Рагоров – это дело принципа.

Висок обжег пристальный взгляд Натнэса. Украдкой проследила за его взглядом и в следующий миг почувствовала, как щеки опалило жаром. Сама того не заметив, я слишком тесно переплела наши с Джедом пальцы, выходя за рамки дружеской поддержки. Я чувствовала тепло грубой кожи чернокнижника, чуть учащенное биение жилки между большим и указательным пальцем, а ноздри щекотал странный запах нагретых летним солнцем трав.

Тьма, и ведь не отстранишься: чернокнижник, увлеченный мыслями о Рагорах, слишком крепко держал мою руку. Ненавязчиво и незаметно вырваться из цепкой схватки соседа было невозможно, а слишком резкое движение можно было растолковать неправильно.