Чаепитие с чернокнижником

– Да, – тихий ответ на оба вопроса. – Там было проще. Проще сказать правду. А теперь я вынужден лгать тебе даже здесь, на другом конце мира.

Злость вспыхнула белым пламенем, да с такой силой, что заставила Вила разжать руки и отшатнуться. Жених с удивлением посмотрел на огонь, плясавший на моих руках. Ещё одно последствие визита на Изнанку, о котором я не хотела говорить по магофону. Мало ли, кто мог об этом услышать. Да и чем тут хвастаться? Тем, что сила выходит из-под контроля при любой яркой вспышке эмоций, живым огнем охватывая тело? Сомнительная причина для хвастовства.

– И кто же вынудил тебя, почти короля Небесного замка? – прошипела, усилием воли впитывая пламя в ладони.

Оно исчезло, оставив после себя лишь невидимый след жара, который не причинял мне вреда.

– Это и заставило. То, что я почти король Небесного замка.

А Мальд Рагор собирается уничтожить кристалл Источника, тем самым поставив под удар благополучие народа Вила.

Король другой, но порядки все те же. И снова чаша весов качнулась не в сторону девчонки с изъяном в белом пламени.

Обессиленно упала в кресло, обхватив плечи руками.

«Ты важна, Веста. Ты сделала самую тяжелую часть работы, а мы лишь закончим начатое», – вот что говорил мне Эллер. Что ж, и вправду закончили. Вот только с моим мнением снова никто не посчитался. Зато роль мне снова досталась самая важная…

Долго разглядывала пол, пытаясь понять, что же делать дальше. Наплевать на приличия и в кои веки устроить безобразный скандал, после чего выставить Вила за дверь? Велик соблазн, да только ничего это не изменит. Наша ссора только сыграет на руку Мальду.

Перевела мрачный взгляд на жениха, все ещё стоявшего в центре комнаты. Меня он больше не трогал, обниматься не лез. Ждал, как я отреагирую на его слова.

Ну что, Веста, будешь и дальше строить из себя обиженного ребенка или самое время повзрослеть? Принять правила игры в этом проклятом Небесном замке?

– Хорошо, что ты приехал, – глухо бросила, расправив плечи и с вызовом смотря на жениха. – Нам очень многое нужно обсудить, – Вил качнул головой, собираясь что-то сказать, но я только отмахнулась. – Не беспокойся, я не буду спрашивать о том, как снова превратилась в ходячую наживку. Но и не надо рассказывать, как ты этого не хотел. Мы уже выяснили, что слово ты сдержать не можешь. А что на счет роли Виоленн?

Не хочешь… ладно, допустим, не можешь рассказать о моей роли в поимке Рагора, так хотя бы объясни, что же между нами происходит на самом деле.

– При чем здесь Виоленн? – удивленно вскинул брови Вил. Вот только снова повеяло холодком.

Тон жениха насторожил. Безобидный вопрос, ответ на который я, в общем-то, уже знала, а спросила лишь для того, чтобы отвлечься от расследования. А взгляд жениха снова заледенел.

Здесь-то о чем можно соврать?

Наверное, стоило отступиться. Не усугублять ситуацию. Но во мне все ещё кипела злость, и я продолжила, задав прямой вопрос:

– Почему ты натравил на меня свою подругу?

Но не только я закусила удила, продолжая гнуть свою линию.

– Я не натравливал. Это была инициатива Виоленн, но я поддержал её. Травля была неизбежна, и мне было спокойнее знать, что она под контролем девушки, которой я безгранично доверяю. Твои побеги и поведение ясно дали понять, что к жизни во дворце ты не готова. Поведение Виоленн было жестоким, но тогда мне казалось, что это было единственно правильным способом подготовить тебя к будущему…

Он лгал. Снова. Смотря мне прямо в глаза. И от его взгляда – жесткого, ледяного, равнодушного – я будто замерзала изнутри.

– Я тебе не верю, – прошептала почти беззвучно.

Но Вил все равно услышал. И дернулся, будто от хлесткой пощечины. Но мои слова ударили больнее пощечины – жених отшатнулся, а ледяная маска разбилась вдребезги. И во взгляде – совсем другие эмоции: боль, сожаление, вина… Вот только мне это не тронуло. Мое сердце снова сковал лед, но в этот раз уже моей боли и… апатии.

Криво усмехнулась:

– Виоленн из кожи вон лезла, лишь бы убедить всех, что она мой заклятый враг, и все ради закалки моего характера? Ты действительно думаешь, что я поверю в эту чушь?

Медленно поднялась с кресла и подошла к Вилу. Настолько близко, что прекрасно чувствовала древесный запах его одеколона. Вот только он больше не кружил голову, лишь горечью отдавая на нёбе.

Вилард молчал. И с каждым мгновением мое сердце все сильнее сжималось от боли. Ледяная клетка впилась в него острыми шипами, отравляя апатией и равнодушием.

Жених шагнул ко мне, то ли собираясь обнять, то ли хорошенько встряхнуть за плечи. Сбросить пелену смертельного равнодушия. Но я уперлась руками в его грудь, останавливая. И что странно, он послушно замер, хотя был намного сильнее меня и без усилий мог подавить слабое сопротивление.

– Ты ведь понимаешь, что молчание – красноречивее любых слов? – с болью прошептала я, отталкивая принца.

Понимал. Но продолжал молчать. Хоть больше не врет, и на том спасибо.