Чагинск

Роман ничего не ответил, направился в сторону Вокзальной. Я пошагал в сторону мэрии.

Тротуары были залиты водой, приходилось шагать по обочине. Температура понизилась, я мерз, и это значительно усиливало отупение. После того как меня укусила мышь, я стал хуже думать. Или устал. Почему я пролежал в больнице…

Я не мог понять, как все это получилось. Стремительно, в реактивном помрачении сознания, от которого я не мог оттолкнуться.

Возле мэрии все так же стояли черные машины, правда, сегодня изрядно залитые грязью. Я кивнул милиционеру на посту, вошел в здание.

Здесь продолжался ремонт, шпатлевали и красили стены, пахло керосином, краской и горелой проводкой. Я направился к кабинету мэра, но Механошин показался из него первым. Александр Федорович выступил из дверей энергичной походкой и направился к выходу. Меня не замечая.

— Александр Федорович! — позвал я.

Механошин остановился, долго смотрел в мою сторону, делая вид, что вспоминает.

— А, Виктор! Здравствуйте! — Александр Федорович подошел, пожал руку, спросил: — Как ваше здоровье?

— Спасибо, гораздо лучше…

— Да-да, — Александр Федорович сочувственно покивал. — Я тоже попадал в подобную ситуацию, да… С ондатрой лучше не шутить, можно и пальцев лишиться, вы уж поверьте… А как вообще дела? Как книга?

— Книга в работе. Все идет в соответствии со сроками.

— Прекрасная новость! — обрадовался Механошин. — Знаете, в ближайшее время я собираюсь обсудить этот вопрос с Алексеем Степановичем.

— Да…

И Механошин сообщил как бы по секрету:

— Возможно, мы получим на этот проект дополнительное финансирование.

И тогда сможем издать даже двухтомник! В одной книге история города, а в другой история его граждан. Чтобы показать преемственность и непрерывность нашей традиции. Богатая полиграфия, тираж, будем дарить ее на праздники. Как вам такая идея?

— По-моему, идея отличная, — согласился я. — Но мне все же хотелось бы, Александр Федорович, обсудить с вами еще один вопрос…

Механошин нетерпеливо посмотрел на часы.

— Буквально минуту, — сказал я. — Это важно.

Механошин вздохнул.

— Дело в том, что о пропавших ребятах по-прежнему никаких вестей нет, — сказал я. — Костя Лапшин и Максим Куприянов. Поиски пока не принесли результатов, но это не значит, что они должны прекратиться…

— Да, да, — сказал Механошин. — Поиски, к сожалению, приостановлены по погодным условиям. Сами понимаете, Виктор, в такую погоду это попросту опасно, ветер, похолодание… Но мы держим ситуацию на контроле, не переживайте. Вертолет должен был прилететь еще сегодня, но опять же — погода подвела…

Грохнуло, мы разом обернулись. Маляр уронил банку с краской, по вестибюлю растеклось белое пятно. Механошин покачал головой.

— Поверьте, едва дождь прекратится, поисковая операция возобновится в полном объеме, в этом можете не сомневаться!

— Да, но, может… Может, как-то дополнительно оповестить…

— Мы уже оповестили! Через газету. Раньше у нас радио-узел еще имелся, но сами понимаете, сейчас никто не слушает…

Механошин замолчал, глядя на пятно краски.

— Знаете, Виктор, а что, если вам все-таки обратиться в газету? — спросил Механошин. — Кондырин, в принципе, вменяемый человек… И вы правы, мы не можем сказать, что сделано все. Та же милиция могла бы работать и получше, в конце концов, у них все полномочия…

Он снова замолчал, глядя, как увеличивается пятно. На Африку похоже, заметил я.

— А что, если вам написать статью? — Механошин погрозил пальцем в сторону окна. — Вы — известный писатель, человек незаинтересованный, напишите! Возможно, это их подстегнет!

— Возможно…

— А зайдите к Кондырину прямо сейчас! Обговорите это, обсудите…

— Сейчас?

— Да, сейчас. Кондырин на месте, он с утра на совещании сидел. А я ему позвоню…

Механошин еще раз пожал мне руку и быстро направился к выходу. Я хотел догнать его, поспешил следом, но в дверях на меня выскочил Хазин.

— Витя! — через порог обрадовался Хазин. — Витя! Привет!

Он втолкнул меня обратно в мэрию, схватил за руку и потащил в угол за милицейской будкой.

— Слушай, Витя, ты извини, но я не мог к тебе в больницу зайти! — боботал он. — Они мне какую-то дрянь впендюрили, я вырубился, а на следующий день… это какой-то бред, ты не представляешь, что тут происходит, сейчас тебе расскажу…

С улицы послышался автомобильный гудок.

— Такого бардака я никогда не видал! Крыков оказался не просто сукой, но еще фантастическим мудаком…

Гудок стал громче.

— Слушай, я на секунду, пару слов…

Хазин направился было к выходу, остановился.

— Кстати, Бородулин вернулся, я с ним договорился насчет архива, — сказал Хазин. — Завтра забегай в музей до обеда… а лучше с утра, там есть интересные материалы. Надо заканчивать работу…

С улицы посигналили настойчивей.

— Две минуты! Две! Не уходи, Витенька!

Хазин выбежал из вестибюля.

Маляр кое-как собирал краску с пола, однако получалось у него плохо, белое пятно становилось шире, но маляру было наплевать, он отрешенно водил по полу валиком.

Я отошел к милицейской отгородке.