Чайка с острова Мираколо

Стоявший рядом с нами фонарь, помигав немного, вдруг вспыхнул ярче. Мы оба оказались в озерце золотистого света. Оставив в покое астролябию, Алессандро шагнул ко мне:

– Джулия!

Подняв голову, я встретила его взгляд – взволнованный и горячий. У меня перехватило дыхание.

– Джулия…

Его пальцы легко коснулись моей скулы, провели по щеке. Кожа под его прикосновениями леденела и тут же вспыхивала огнем. Мое сердце не желало биться ровно. Что-то захлестнуло меня, смывая страхи, сомнения и гнетущее отчаяние последних дней.

– Я давно хотела тебе сказать… – прошептала я на волне внезапно обретенной смелости.

Скрип перил и чьи-то тяжелые шаги резко прозвучали в тишине, разрушив тихое очарование момента. Алессандро, вздрогнув, оглянулся. На алтану с кряхтением и стонами, запыхавшись, поднимался доктор Фалетрус. Я поспешно отступила назад.

– Дорогой синьор, разве стоило так спешить? – спросил Алессандро с оттенком досады в голосе. – Звезды никуда не убегут.

– Наш граф хочет видеть тебя, Сандро. Он приказал тебя поторопить. Кажется, в вашем деле возникли новые обстоятельства…

Синьор ди Горо, вздохнув, обернулся ко мне, и мне показалось, что в его взгляде мелькнула грустная смешинка:

– Поговорим, когда мы вернемся, хорошо? – тихо спросил он.

Я молча кивнула, не в силах высказать всего, что теснилось у меня на сердце. Мне хотелось попросить его, чтобы он был осторожен. И чтобы он позаботился о Рикардо. Снова вспыхнувший страх и неопределенное осознание хрупкой нежности, возникшей между нами, смешались так, что это нельзя было выразить словами. Наверное, Джулия не зря называла меня фантазеркой. Я человек образов, а не слов. О, если бы я могла обменяться мыслями с Алессандро так же легко, как мы это делали с Пульчино!

Перед уходом он успел легко коснуться моей ладони, а потом я стояла и долго смотрела, как его фигура тает в темноте лестничного пролета.

***

Дом затих, но не думаю, что кто-то смог уснуть в эту ночь. Дон Арсаго с Рикардо, важно погрузившись в парадную гондолу, со всей помпой отбыли по Большому каналу к площади Трех Грифонов. Следом за ними, не зажигая факелов, тенью скользнула другая гондола, на которой разместились стражники во главе с Алессандро. Они уплыли – и пока что от них не было ни слуху, ни духу.

Я сидела, не зажигая света, у открытого окна в своей комнате. Пробило полночь. Большой колокол зазвучал с Кампанилы, призывая к тишине. Холодный лунный свет заливал покатые крыши, разбавляя глухую черноту ночи. Глухо, как старое серебро, поблескивала вода. Над каналами уже собирался туман, его влажные испарения оседали на балконах, горбатых мостиках и неровной мостовой.

Сидя у окна, я ждала. Пульчино подстрекал меня самой наведаться в палаты дожа, но я в эту ночь отказалась от его помощи. Что может сделать одна чайка против вооруженной стражи? Кроме того, в последнее время мы с Пульчино и так слишком часто были вместе.

Если бы не медленно плывущая, почти круглая луна, город мог бы показаться картинкой в деревянной раме окна. Все затихло, замерло. Вдруг по каналу рядом с нашим домом прошла серебристая рябь, будто кто-то исполинской ладонью провел по воде. Я насторожилась. Внизу послышался тихий плеск.

Моррены вряд ли дорастают до таких размеров. Притаившись за окном, я раздумывала, что делать. Уж не Скарпа ли явился меня навестить?! Закрыв глаза, я потянулась мыслью к водному пространству под нами, стараясь «прочитать» его, но деликатно, чтобы меня не заметили. Кроме беглого шута, в этом городе у меня хватало врагов. Например, Манриоло – подозреваю, что он владел искусством кьямата не хуже меня. Или кто-нибудь из людей дожа… Еще я рассчитывала получить весточку от Джулии, но в последние дни почти перестала надеяться на это. Моя подруга словно растворилась в бирюзовых далях Срединного моря.

Серебристая рябь появилась снова, когда таинственный соглядатай, круживший вокруг дома, пошел на второй заход. Это было очень крупное существо. Я могла уловить его чувства: беспокойство, нетерпение, досаду… Во мне созрела решимость «поговорить» с ним, когда внезапно раздался шум на другой стороне дома.

Это Рикардо! Они вернулись! Слава мадонне!

Как была, босиком и в рубашке, я выбежала в коридор. Потом, спохватившись, вернулась за халатом. Когда я добралась до центральной лестницы, среди проснувшихся слуг уже царила суета. Кто-то требовал сухих дров, кто-то разжигал огонь на кухне, кто-то, расплескивая, тащил ведра с водой. Центром этого организованного хозяйственного вихря был Рикардо. Мой «брат» отдавал распоряжения хриплым, отрывистым голосом; его колет был полу-расстегнут и разорван на рукаве, волосы взмокли от пота. В общем, по его виду можно было без слов заключить, что стряслась беда.

– Что?! – выдохнула я. – Дон Арсаго…

– Нет, – буркнул он, отбросив с глаз прилипшие темные пряди. – Алессандро.

В ушах у меня противно зазвенело. Я крепче вцепилась в перила, и огоньки канделябров вдруг закружились перед моими глазами.

***