Чарли и Большой стеклянный подъемник

Ведь был он (стоит ли скрывать?)
Не вундеркинд — о, нет!
И сколько будет пятью пять
Узнал лишь в двадцать лет.
«Как парень дальше будет жить?
Все недоумевали. —
Ведь и газеты разносить
Возьмут его едва ли!»

Но я сказала: «Не беда,
Что мальчик прост немного.
Таким в политике всегда
Открытая дорога!»
Он знает, как попасть впросак
Расчетливо и метко,
И наломать дрова мастак,
Каких увидишь редко,
И элегантен, как верстак,
И туп, как табуретка.
Он может чушь пороть подряд
И два, и три часа,
Что очень важно, говорят,
В борьбе за голоса.
Плюс строгий галстук, честный взгляд,
Зубов здоровых ровный ряд —
Они в день выборов творят
Большие чудеса.
И в результате тех чудес
(А здесь лишь я виною)
Через Конгресс пролез балбес
Руководить страною.

— Браво! — воскликнул президент, хлопая в ладоши.

— Ура! — закричали все остальные. — Гениально! Великолепно!

— Господи! — спохватился президент. — Марсиане вот-вот будут здесь, а у нас еще не готов обед! Где мой шеф-повар?

Шеф-повар был французом и одновременно французским шпионом. Поэтому в тот момент он стоял за дверью кабинета и подглядывал в замочную скважину.

— Я здесь, мсье президент! — отрапортовал он, вваливаясь в комнату.

— Скажите-ка мне, шеф-повар, — спросил президент, — что марсиане едят на обед?

— Разумеется, барса с Марса.

— Вареного или тушеного?

— Разумеется, тушеного, мсье президент. Варить барса с Марса — только продукт переводить!

Тут из громкоговорителя раздался голос космонавта Шустера:

— Запрашиваем разрешение на стыковку с «Междупланетным Отелем» и высадку на его борт.

— Стыковку и высадку разрешаем! — ответил президент. — Вперед, Шустер! Там теперь все в порядке… благодаря мне.

Большой транспортный космический корабль со всеми администраторами, помощниками администраторов, коридорными, горничными, поварами, портье и швейцарами под умелым управлением Шустера, Шастера и Шулера, быстро и аккуратно пришвартовался к борту «Междупланетного Отеля».

— Эй, куда вы пропали? — закричал президент. — У нас исчезло изображение!

— Боюсь, что камера разбилась при стыковке, господин президент, — ответил Шустер.

Президент произнес в микрофон несколько крайне грубых выражений, и десять миллионов ребятишек по всей стране сейчас же начали их радостно повторять, за что были немедленно отшлепаны родителями.

— Все космонавты и сто пятьдесят человек персонала гостиницы благополучно высадились на борт «Междупланетного Отеля»! — докладывал Шустер по радиосвязи. — В настоящий момент мы находимся в вестибюле.

— Ну и как он вам нравится? — спросил президент.

Он знал, что этот разговор слышит весь мир, и хотел, чтобы Шустер высказал свое восхищение. Космонавт вполне оправдал возложенные на него надежды.

— Это великолепно, господин президент! — воскликнул он. — Невероятно! Господи, какой он огромный и какой… Трудно даже слова подобрать! Просто чудо! Особенно эти люстры и ковры, да и все остальное! Здесь рядом со мной главный управляющий отеля мистер Уэсли Пол. Он хотел бы иметь честь сказать вам несколько слов, сэр.

— Дайте ему микрофон, — сказал президент.

— Господин президент, говорит Уэсли Пол. Это просто потрясающий отель, сэр! Оформление высочайшего класса!

— А вы не можете мне сказать, мистер Уэсли Пол, весь ли пол в вестибюле застелен коврами?

— Конечно, весь, господин президент! Это что-то необыкновенное! Я буду просто счастлив руководить таким прекрасным отелем!.. Эй, что там такое? Кто-то вылезает из лифтов! На помощь!

Внезапно кабинет президента огласился жуткими воплями и криками:

— Ай, спасите! Ой-ой-ой! Караул! На помощь! На помощь! — неслось из громкоговорителя.

— Что, черт возьми, там происходит? — раздраженно спросил президент. — Шустер, вы слышите меня? Шустер! Где вы там?… Шастер! Шулер! Мистер Уэсли Пол! Куда вы все подевались? Что у вас там делается?

Вопли не смолкали. Они были такими пронзительными, что президенту пришлось заткнуть пальцами уши. И в каждом доме, где был телевизор или радиоприемник, люди тоже слышали эти душераздирающие крики. Но не только крики. Из громкоговорителя доносились и другие звуки: громкое чавканье, фырканье и сопенье. А потом наступила тишина.